ПРОЕКТ «КОСМОС — ДЕТЯМ»

Олег МАТЯТИН:

ПРОДОЛЖЕНИЕ УРОКА

Четыре года назад трагическим взрывом «Челленджера» в небе над мысом Канаверал был прерван космический урок американской учительницы Шарон Кристы Маколифф. В день памяти погибшего экипажа наши «Витязи» — Александр Викторенко и Александр Серебров — с борта станции «Мир» осуществили этот прекрасный замысел и стали учителями для многих тысяч ребятишек, мечтающих о космосе, познающих тайны Вселенной. Поистине счастливцами можно назвать тех школьников и педагогов с разных концов страны, которые попали в этот час на гостевой балкон Центра управления полетом и могли в сеансе телерадиосвязи задать космонавтам свой вопрос. Инициатором урока стал бортинженер нашего экипажа Александр Серебров, президент Всесоюзного молодежного аэрокосмического объединения «Союз».

Провести встречу помогли активисты общества, комсомольские работники и молодые ученые: специалисты Центра управления полетам, его руководители. Интерес был всеобщий, а исчерпать тему Земли и Вселенной, согласитесь, невозможно, значит, «звездный урок» бесконечен.

Два Александра – Викторенко и Серебров:
урок с борта «Мира» памяти Кристы Маколифф

Он начался над южным побережьем Латинской Америки. Орбитальный комплекс вышел из ночи в день, и на экранах Центра управления полетом появились учителя: космонавты Викторенко и Серебров.

— Мы расскажем сегодня о наших системах жизнеобеспечения... Этот скафандр для работы в открытом космосе. Сооружение очень мудрое и надежное. Мы испытали его на трех прогулках. Разберемся, как он устроен.

Я смотрел за реакцией класса, расположившегося на гостевом балконе Центра. Здесь были ребята из разных уголков страны — Магадана и Красноярска, Нижнего Тагила и Петрозаводска. Мало чем можно удивить современного подростка, бывалые это люди. Всего минуту назад на лицах читалось лишь вежливое внимание: «Конечно, все это очень интересно, но...»

И вот — взволнованные, жадно внимающие глаза, острое ощущение исключительности происходящего.

Поразил ребят сам тон обращения космонавтов, очень товарищеский, лишенный какой-либо педагогической дистанции.

— Мы видим, что у вас в зале атмосфера праздничности, ребята. Она передалась и нам на борту. А мы уже над Атлантикой. Видите океан в иллюминаторах?

Прелюдия к уроку вывела школьников на орбиту полета.

— Чувствуем себя так, будто вы открыли нам все люки и мы с вами на корабле, — определил настроение класса руководитель полета космонавт Владимир Соловьев.

Скафандр, разумеется, благодатная тема для урока. Настоящая педагогическая находка экипажа. Знакомство с его устройством открыло школьникам целый комплекс остроумных инженерных решений, пробуждающих любознательность, техническую смекалку ребят. Не меньшее любопытство вызвала рабочая перчатка космонавта для забортных монтажных операций.

Можно, наверное, было бы и по учебному плакату с помощью указки «пройти» в классе принципы жизнеобеспечения. Пройти и забыть. Как многое забывается школьной программы.

То, о чем рассказывает космонавт, несколько суток назад бывший в открытом космосе, то, что видишь на борту корабля, летящего во Вселенной, не забудется никогда.

Заинтриговали школьников способы выращивания кристаллов, рецепты приготовления необычных лекарств, биоиспытания виноградной улитки и деревца в горшочке...

У Александра Викторенко и Александра Сереброва природный дар пробуждать у детей умные вопросы. Некоторые тут же и адресовались по прямой связи в космос: «Далеко ли можно уйти в скафандре?», «Каких усилий требует работа за бортом?», «Есть ли на Земле аналоги кристаллов, которые вы выращиваете?», «Как вы относитесь к организации экологического патруля с помощью космонавтики?».

Времени для связи было мало, всего 47 минут. Но космонавты его не жалели, терпеливо отвечая на вопросы школьников, зная, что такой диалог способен добром отозваться в юной душе.

Вспоминаю, как ярко и веско заявил свою позицию Александр Серебров на педагогическом съезде год назад: «Трудно найти страну, где бы сложилось такое равнодушное отношение к молодым дарованиям. Молодежи должен быть обеспечен «режим наибольшего благоприятствования» в самореализации, раскрытии ее способностей.

А можно ли защитить талант ребенка? Конечно, если дать ему возможность с детства, когда творчество безгранично, когда на все собственная точка зрения, этот талант проявить.

Для нас такой работой стала космонавтика. Как вы знаете, недавно в нашей стране создано Всесоюзное молодежное аэрокосмическое общество «Союз». Из подвалов и полуподвалов, кружков технического творчества на учредительную конференцию было привезено 30 рабочих макетов детской космической техники для выставки в Японии. Четыре работы сразу сняли — их необходимо было запатентовать. Вот такие у нас есть ребята!

Кстати, из 15 тысяч писем-откликов, полученных на сообщение и прессе о создании такого общества, учительских — менее десятка.

Нажив аллергию к словам и речам, какая радость найти человека, бескомпромиссно верного делу. Спустя всего несколько месяцев президент Всесоюзного молодежного аэрокосмического общества «Союз», летчик-космонавт А. Серебров встретит единомышленника, которого тоже давно волнуют возможности «интеллектуальной конверсии», космонавтики для молодого поколения, председателя совета молодых астронавтов США, известного журналиста Джека Андерсона. И они договорятся о начале работы по созданию непрерывной серии космических видеоуроков. Оба считают, что эти уроки крайне необходимы и только наши, две космические державы могут создать такую программу, уроки в которой будут вести непосредственно из космоса космонавты и астронавты. При этом имеется в виду, что первоначально уроки увидят дети в СССР и США, а затем и в любых других странах.

Предполагается, что первые кассеты с записью «звездных уроков» будут готовы к началу учебного года. Это первое, что огорчает, — сроки подготовки, с января до сентября — долгонько по нашим временам.

Но предстоит решить много очень сложных, принципиальных вопросов. Прежде всего — содержание уроков. Как известно, объявлен учительский конкурс на лучший план. Важно определить и форму, сюжет, характер, цели уроков.

Пока они держатся целиком на импровизации. А надо, считает руководитель программ Владимир Семенов, дать четкую методическую оснастку, вписать в учебные программы, поместив в соответствующие разделы физики, географии, экологии и т. д.

Разумно? Не знаю. Надо свериться с тем, чем живет сейчас школа. Она с великим трудом освобождается от плана методических догм. Учитель получил право строить уроки по-своему, в творческом режиме. Появляются новые учебные заведения — авторские школы, лицеи, гимназии (новым бывает и хорошо забытое старое).

Каким придет в класс «звездный урок»? Ярким наглядным пособием. Ему по силам большее. Учить не только законам физики, математики, природоведению, а формировать и новое мышление, новое зрение, мужество и дерзость мысли ученика.

Насколько я знаю, Серебров думает о создании неформального, параллельного образования, новых его форм, обогащающих базовое образование, компенсирующих его недостатки.

Фрагменты такого подхода уже присутствовали в сюжете «звездного урока», где углубленное проникновение в достижения космонавтики, научно-технического прогресса соседствовало с обращением к. проблемам личности, формирования вкуса. Как убедительно прозвучало для школьников признание космонавтов, что именно на корабле, в полете, они по-настоящему услышали и оценили Чайковского и Вивальди. И поняли, что тяжелый рок ничего не несет, ничему не учит. Для подростка с неустоявшимися вкусами такие признания могут многое значить.

В связи с этим стоит очень подумать о содержании и сюжете кассет. Во-первых, не дай бог им стать бледными, скучными копиями бесед на космическом корабле. Ни за что не следует терять ощущение захватывающего масштабного научного эксперимента. А это значит, надо тонко, с пониманием Дела воспроизвести всю обстановку, царящую в Центре управления. Акварельно светящуюся во всю стену карту мира; голубую искру корабля, плывущую над ней; все табло с последними данными полета; показать действия операторов связи, руководителей полета. Не забыть и первого приветствия, которым встречают космонавты с экрана своих товарищей в Центре: «Здравствуйте, мужики». Так встречаются пахари в поле и во Вселенной.

Надо широко включить и космические пейзажи. И весь этот материал смонтировать в единый сюжет. То есть прежде всего для «звездных уроков» необходим знающий сценарист, талантливый режиссер, изобретательный оператор. Методисту останется роль консультанта.

«Современная наука — дочь удивления и любопытства», — заметил Луи де Бройль. Как раз удивления и любопытства в нашей школе и не хватает. Дети подавлены программными перегрузками, шелухой ненужных сведений, дат, фактов, которые всегда можно найти в справочнике.

А «звездный урок» должен приглашать в полет мысль, мечту, смекалку ученика. Воспитывать воображение, мужество, преданность научной истине и гармонии.

Утешает то, что у нас будет больше времени подумать обо всем этом, чем у американцев. Они смогут дать кассеты в школу в сентябре этого года. А большинству наших школьников придется подождать своего звездного часа. Сколько? Об этом трудно даже сказать, ибо школа катастрофически бедна видеотехникой. В прошлом году, например, она получила лишь 400 установок. А школ более 130 тысяч. И ежегодно прибавляется еще две тысячи новостроек. Вот и считайте. Да что видео! Элементарными телевизорами не можем обеспечить классы. Из 26 тысяч заказанных Минсвязи в прошлом году в школы попало лишь пять тысяч, остальные ушли на рынок.

На этом фоне странно было видеть распродажу ненужной техники, устроенной нашими Вооруженными Силами. Неужели не пришло в голову подарить что-то школе? Заклейменный нами фон Браун, между прочим, построил для американских ребятишек космический музей-городок.

Думаю, что пора и предприятиям Министерства обороны возвращать долги школе, щедрее участвовать в компьютеризации обучения.

И все-таки надеюсь: найдутся способы сократить путь «звездных уроков» к школьникам. Можно подумать об организации специальных сеансов в кинотеатрах. О привлечении к этому делу научных и вузовских центров, оборудованных видеотехникой. Такой опыт есть. Беда лишь в том, что у нас бывает легче в космосе провести стыковку летающих станций, чем состыковать земные конторы для помощи школе.

«Может быть, оттого мы не можем выйти на связь с инопланетянами, что плохо умеем ее наладить между собой. У нас большой опыт разрыва связей, а опыта их восстановления нет», — один из вопросов, переданных космонавтам учениками Азовской сельской школы Краснодарского края...

Нужды детей, их боли и чаяния и журналисты, и космонавты ощущают одинаково чутко — ведь они прежде всего люди. И отзываются всем сердцем.

Сергей ВОЛКОВ (г. Лабытнанги Ямало-Ненецкого автономного округа, участник конкурса журналистов):

НЕ ЗАБУДЬТЕ ПРО ЯМАЛ

Пишет вам один из далеких участников космического конкурса, правда, не попавший в финал. Теперь у меня появились некоторые меркантильные надежды на то, что программа «Космос — детям» поможет малышам Ямала (Ямал — край земли). Уж кто-кто, а они заслуживают того, чтобы на них взглянули из космоса.

Детей Ямала обошли в полном смысле слова. Округ обогревает пол-Европы, миллиард кубометров газа подает в сутки. А Дом пионеров в Салехарде (это столица округа) находится в здании, которое конфисковали у купца в 1918 году. Дом пионеров в Лабытнангах — это ворота Ямала — «дворец», который построили заключенные в 50-е годы... Надо сказать, что купец лучше строил, его дом простоял до сих пор и еще просуществует. Но от этого, правда, не легче — и там и там условия «дореволюционные». Мы читаем об американском ракетно-космическом детском лагере, слышим о планах развернуть такую же сеть «спейс-кемпов» и у нас в стране. Думаем: неужели эта прекрасная программа не коснется детей «края земли»? Хотелось бы и им добавить радости космического общения, крыльев, мечты.

Эльмира АХМЕДОВА (г. Баку, участник конкурса журналистов):

ДЕТИ ПЛАЧУТ НА ОДНОМ ЯЗЫКЕ

Как матери и женщине мне очень близка детская проблема. Проект «Космос — детям» меня очень обрадовал, и молю бога, чтобы открылся зеленый свет на пути этого проекта...

Но я сегодня хочу поделиться болью. Она новая, рожденная в последнее время. Боль детей-беженцев. Не зная детских радостей, не зная тепла родного очага, растут испуганные дети. Они видели поджоги родных домов, видели изнасилование, видели кровь!

Ребенок как рождается — сразу плачет... Это еще не слезы горя, это его первое общение с жизнью... Кто может определить по первому крику, какой он национальности? Никто. Потому что все дети плачут на одном языке — человеческом. Да! У детей один язык — самый священный, самый древний, самый богатый и у всех одинаковый... Потому что все человечество начинало с него. Но крик боли — это совсем другое. Наши дети стали жертвами необдуманного спора взрослых, какая из наций древнее, кто из них выше... Доказывая друг другу, что земля, на которой они живут сейчас, это земля их предков, взрослые забывают, что прежде всего это земля наших детей. И нельзя втаптывать их в грязь, втягивать в конфликты, силой решающие чью-то правоту. Остановитесь, одумайтесь, взрослые! Дети беззащитны перед вами, но они вырастут и пойдут по нашим тропам. И тогда мы пожнем бурю...

Думаю, первая космическая командировка журналиста, пожалуй, будет самой ответственной и тяжелой. Он полетит не только к звездам, к небесам. Он полетит к сложным, тяжелым, годами накопленным земным проблемам.

Согласитесь, в нашей хронике есть и загадочные страницы. Например, появление министра со смелой готовностью финансировать журналистский полет. Помните, сколько стрел принял он за это от наших же братьев по перу, от простых читателей? Как пережил он это, не раскаялся ли, намерен ли и дальше стоять на своем? Разгадать этот мини-сюжет нам помогает своими вопросами участник космического конкурса Сергей ЖУКОВ. Ему отвечает

Юрий Александрович БЕСПАЛОВ (председатель Государственного комитета по изобретениям и открытиям при ГКНТ СССР):

ОСТАЮСЬ В «КОМАНДЕ»

— Юрий Александрович, прошлой весной, когда только начинался конкурс среди журналистов на право полететь в космос, внимание многих было привлечено вашим заявлением. Тогда, будучи министром химической промышленности, вы обещали перечислить Главкосмосу 8 миллионов долларов на этот полет. В прессе тут же поднялась волна критики, вы как-то не успели ответить своим оппонентам. Давайте все-таки продолжим этот разговор и проясним позиции.

— У нас много говорят о том, что обществу нужны нешаблонные подходы, свежие идеи. Но вот такое предложение звучит — и оказывается, что мы не готовы принять его. Подходим со старыми мерками. Ругали нас, не разобравшись. Мы ведь собирались не разбрасывать доллары, а зарабатывать их. У химиков был строгий экономический расчет. Мы были готовы привлечь западные фирмы, которые хотели рекламировать свои изделия и технологии из космоса. Предлагаемая сумма могла составить 12-14 миллионов долларов, так что Минхимпром, сделав свой подарок журналистам, оставался с ощутимой прибылью.

Думали мы и о рекламе своих, отечественных технологий, часть из которых давно «просится» в космос. К сожалению, время было упущено, поскольку вопрос о полете космического репортера долго не решался. Пришлось извиниться перед зарубежными партнерами...

— Но почему у вас, технократа, доктора наук по химическим процессам, возникло желание столь активно помочь представителям прессы? Что тут общего?

— Причин несколько. Во-первых, это моя личная позиция. Мы слишком часто распродаем неделимый фонд, забывая, что престижем торговать нельзя. Мы — великий народ, и должны иметь свои основания для гордости. Хорошо помню, как всколыхнул полет Гагарина всю страну, весь мир. Пусть и первый журналист, поднявшийся в космос на отечественной технике, будет советским.

Во-вторых, журналистика — особая профессия. Вы аккумулируете идеи множества людей, специалистов и неспециалистов и можете высказать их ярко, образно, так, что человек хлопнет себя по лбу и скажет: «Верно! Что ж я об этом не подумал?» Видеть проблемы целостно, многосторонне, мыслить нестандартно — это важно сегодня, когда и космонавтика, и вся экономика на перепутье. Космонавтов слушает весь мир. Если из космоса вы поднимете важные вопросы, вас услышат.

И, наконец, надо быть деловыми людьми, торговать умело. Японская телекомпания Ти-би-эс после полета своего журналиста, конечно, выиграет: за счет книг, телепередач, рекламы ее затраты окупятся, я в этом не сомневаюсь. Почему бы не провести и наш полет как коммерческий?

— Вы обмолвились о передовых отечественных технологиях в химической промышленности...

— Назвать можно несколько технологий. Для опытного производства в космосе харьковское НПО «Монокристаллреактив» предлагает, например, «высаживание» кристаллов из перенасыщенного раствора. Так можно получить множество необходимых на Земле веществ с уникальными свойствами: высокой чистотой, заданной электрической проводимостью, строгой геометрической формой, причем без затрат дефицитной на борту электрической энергии. Представляете, насколько эта технология дешевле, чем выплавление тех же материалов в космических печах!

А первая попытка «вывести» химию в космос была в начале 80-х годов. Тогда мы предложили делать фермы и другие конструкции не из металла, а из полиуретана. Пена выдавливается из туба нужного сечения, застывает в невесомости и на глазах растет, скажем, каркас солнечной батареи. Увы, в первых опытах баллоны с полиуретаном стали «газить» в руках космонавтов. Из-за несовершенства оборудования здоровая идея оказалась похороненной. Может быть, стоит к ней вернуться теперь?

— Не способствовал ли шум вокруг вашего предложения в связи с нашим конкурсом перемещению из кресла отраслевого министра сюда, в Госкомитет по изобретениям? С какими идеями вы пришли в свое новое ведомство?

— Конкурс журналистов тут ни при чем. Просто слили два министерства — Минхимпром и Миннефтехимпром. Я не совсем понимаю целесообразность этого шага — объекты производства, технология совершенно разные... Как раз перед этим наша отрасль подошла к устойчивому выполнению производственных планов.

Что касается свежих идей, то как же без них? Я и мои коллеги по комитету постараемся поддержать носителей нового — изобретателей, разработчиков по-настоящему: рублями, производственной базой, внедрением. Хотим создать свой инновационный банк, реорганизовать патентную службу, зарабатывать валюту на патентной информации. Дайте только срок.

— А не хотите вернуться к нашему проекту «Космос — детям» и идее журналистского полета?

— Есть конкретные предложения.

Первое. Мы можем патентовать, регистрировать товарные знаки, идеи и разработки, возникшие в ходе подготовки и осуществления проекта «Космос — детям», включающего в себя полет советского журналиста. Это сулит немалую коммерческую выгоду для намечаемых благотворительных целей.

Второе. Наш Госкомитет готов стать посредником в рекламировании новых изобретений и разработок через всевозможные средства информации, включившиеся в вашу космическую программу. Приведу примеры, которые заинтересуют защитников окружающей среды. Технология по обеззараживанию сточных вод, патентуемая у нас и за границей, и экологически чистый, экономичный электронно-механический двигатель, созданный в НПО «Молния». За подобную рекламу вам заплатят предприятия-разработчики. Что же касается идей, выдвинутых изобретателями-одиночками, давайте создадим их банк и будем «продавать» фирмам, готовым организовать внедрение. Выручка опять же пойдет в фонд «Космос — детям». Скажем, одна из таких идей — новая методика изучения иностранных языков, которая поступила к нам в качестве заявки на изобретение.

Что же касается полета космического репортера, то я по-прежнему в вашей «команде» и остаюсь вашим искренним болельщиком. Как, впрочем, и вся моя семья, которая обязательно внесет деньги в ваш гуманный фонд.

Космический полет? Реклама? Зрелищное шоу? Почему бы и нет? Не слишком ли засушилась наша космонавтика, решая узкие научные задачи? Ведь это такая высота и такая трибуна. Насколько смелой может оказаться мысль человека, претендующего на нее?

Далее...