- 1 августа.
- Сегодня прохладно, хотя и яркий солнечный
день. Лето кончилось, так и не начавшись.
Сегодня мы в паре с Мусей опять обыграли в
теннис полковника Смирнова и полковника
Шестакова. Завтра я с группой космонавтов,
врачей и инженеров на трех самолетах Ил-14
вылетаю на старт. Нам предстоит очень
напряженная работа, а у меня нет
уверенности в успехе полетов. Два корабля
будут стартовать через сутки, и каждый
будет летать до трех суток. Это очень
громоздко и плохо аргументировано. На
старте я договорюсь с Николаевым и
Поповичем и другими ребятами о том, как
понимать нормальное (удовлетворительное)
состояние космонавта в полете. Нормальный,
освежающий сон, удовлетворительное питание
и отсутствие боли, тошноты и головокружения
- вот что можно считать удовлетворительным
состоянием.
-
- 2 августа.
- Сегодня с аэродрома Чкаловская в Тюра-Там
вылетели три Ил-14, на которых разместилось
около 50 человек. Первый самолет взлетел в
7:30, второй - в 7:45, наш самолет взлетел
последним в 8:00. На Чкаловском аэродроме нас
провожали пятерка космонавток, Гагарин,
Рябчиков, Гостев и другие. В моем самолете
летят: Герман Титов, Карпов, Яздовский,
Николаев и другие. Попович полетел на
первом самолете. Я, Николаев, Смирнов и
майор Пятыхин сели играть в преферанс. Я уже
давно потерял интерес к преферансу и
большого желания играть не имел, но мне
хотелось сыграть с Андрияном Николаевым и
понаблюдать за ним. Играет он хорошо, очень
спокойно, быстро и верно принимает решения.
Тряска самолета на него не оказывает
никакого влияния, а его сверстник Пятыхин
был очень бледен и играл неважно. Я
предложил прекратить игру. Все поддержали
мое предложение. Николаев играл с интересом.
На его реплику, что играя мы и не заметим,
как прилетим на старт, я сказал, что хорошо
бы ему в трехсуточном полете иметь такую
компанию. Николаев ответил: "Там удобств
будет меньше, в условиях невесомости
преферанс еще не освоили". Все легли
спать, Николаев ушел в кабину пилотов, а я
пишу эти строчки. В Николаеве мы, пожалуй, не
ошиблись, у него хватит спокойствия,
выдержки и воли на длительный полет. Все
будет зависеть от того, как он будет
переносить длительную невесомость.
Николаев и Попович пока остаются первыми
кандидатами на полет, но несколько
предстартовых дней могут и изменить наши
планы. С нами летят и три запасных
космонавта: Быковский, Комаров, Волынов.
- Мы без промежуточной посадки прилетели в
Тюра-Там. Два других самолета садились для
дозаправки в Актюбинске. В Тюра-Таме стоит
сухая и очень жаркая погода. Местный
аэродром не изменился, бетонная ВПП так и
осталась длиной в 1200 метров. Мы садились на
грунтовую полосу длиной более двух
километров. Городок гарнизона на берегу
реки Сырдарья значительно изменился к
лучшему, за год прибавилось более десятка
четырехэтажных домов, больше стало зелени и
цветов. Последний раз я здесь был в апреле
1961 года. Прошел только год и четыре месяца, а
здесь значительная перемена. На аэродроме,
в городке, в столовой - все новые и
незнакомые лица. Никерясов молодец, он
встретил нас на аэродроме и доложил, что все
указания по организации встречи и
размещению личного состава ВВС он выполнил.
-
- 3 августа. Тюра-Там.
- Проснулся в 6 утра, в открытое окно
врывается прохладный воздух с реки. Часов
до 12 ночи было душно, спал не более пяти
часов. Вчера вечером провел совещание,
утвердил распорядок дня и программы работ.
Перед сном Карпов рассказал мне, что два дня
тому назад Герман Титов на своей машине
увез к себе из ЦПК Пономареву и Кузнецову.
Обе они провели всю ночь в квартире Германа.
Девчонки поступили глупо, а еще неразумнее
действия Титова. Его влияние на космонавток
скорее принесет им вред. Здесь, на старте, не
время заниматься Титовым, но заняться им
нужно, и очень серьезно.
- Начинается первый день подготовки к
старту, космонавты уже встали и проводят
физзарядку. В 9:00 мы приехали на вторую
площадку (в трех километрах от старта). Я
приказал Карпову возить всех космонавтов в
автобусе "Львов". От десятой до второй
площадки 40 километров. Дорога недавно
отремонтирована, и "Волга" за 30 минут,
а "Львов" за 55 пробегают это расстояние.
- Сегодня утром прилетел Королев и кое-кто
из главных конструкторов. Осмотрев
возможности размещения для работы всех
специалистов ВВС и космонавтов, я отказался
от помещений в домике ОКБ-124 и разместил
всех в шести комнатах в домике рядом со
сборочным цехом. Носители и оба корабля "Восток"
уже давно находятся в цехе. Пятый корабль (имеется
в виду заводской №5 - Ред.) уже прошел
комплексные испытания, и работы на нем
осталось немного, но есть опасения, что
шестой корабль (заводской №6 - Ред.) на 1-2 дня
может задержать пуск. Группа наших
инженеров (полковник Шубралов и другие) и
космонавты ознакомились с носителями и
кораблями, а также с руководящим составом.
Ведущим инженером от Королева по "Востокам"
работает молодой инженер Фролов. Нам хорошо
помогают Раушенбах, Феоктистов, Алексеев и
другие. До 13 часов на второй площадке
проводил занятия с космонавтами (Титов,
Николаев, Попович, Быковский, Комаров,
Волынов) по полетному заданию и по главным
инструкциям. Мы договорились о том, как
понимать доклад космонавта: "Чувствую
себя нормально" - это значит, что
космонавт ест и усваивает пищу; что он спит,
и сон восстанавливает силы; и что нет
заметных ухудшений в состоянии здоровья.
Все ребята относятся к работе с большим
вниманием. Николаев и Попович спокойны,
рассудительны и верят в успех. Я им задавал
много контрольных вопросов и по технике, и
по полету. Оба отвечали отлично.
- Вечером играл с Поповичем в пинг-понг,
играет он хорошо, реакция быстрая, удары
точные. Все вместе купались в Сырдарье, река
сильно обмелела, но есть опасные ямы. В этом
году утонуло уже восемь человек, поэтому я
запретил космонавтам одиночные купания.
-
- 4 августа.
- Редкое для Тюра-Тама утро: все небо
затянуто облаками - погода резко меняется. 30
минут занимался зарядкой, в 6:30 на реке еще
никого нет, а наши только поднимаются. В 9:00
все собрались на второй площадке и начали
занятия. Каждый космонавт надевал свой "боевой"
скафандр, подгонял подвесную парашютную
систему и производил посадку в корабль. В
корабле провели полную предстартовую
подготовку. На "Заре" каждый космонавт
записал на магнитофон свои передачи
телефоном и телеграфом. С 11 до 13 часов Б.В.Раушенбах
проводил занятия по методике наблюдения за
своим носителем и за соседним кораблем. Во
время занятий уточнили скорости вращения
корабля. Остаточная угловая скорость после
прекращения ориентации - 0,06 градуса в
секунду или один оборот за 1,8 часа. После
окончания ориентации космонавт, как
правило, дает раскрутку кораблю с угловой
скоростью 0,5 градуса в секунду, что
соответствует одному обороту за 12 минут.
Задача раскрутки - равномерный нагрев
корабля Солнцем в целях рационального
соблюдения теплового баланса. Но заботы о
тепловом балансе, а следовательно, и
заданное вращение корабля оказались
излишней перестраховкой: "Космос-7"
("Зенит") все четверо суток
стабилизированного полета "держал"
температуру 17 градусов. Стабилизация "Зенита"
осуществлялась на принципе инфракрасной
вертикали. Хотя угловое вращение корабля и
незначительно, есть основания опасаться,
что оно может оказать отрицательное
влияние на самочувствие космонавта.
- В 14:00 к нам пришел Королев. Он разрешил не
пользоваться раскруткой корабля,
согласился допустить 8 специалистов (бортинженеров)
ВВС на оба корабля, рассмотрел и утвердил
несколько инструкций. После беседы Королев,
Титов и я пошли к личному составу воинской
части, обслуживающему пуск. Офицеры и
солдаты очень тепло приветствовали Титова
и Королева. Герман рассказал собравшимся о
своем полете и о поездках за границу. Наши
взаимоотношения с Сергеем Павловичем
заметно улучшаются. Королев рассказал о
полете "Зенита". Все сработало отлично:
на фото заснято много аэродромов и военных
объектов. На аэродромах хорошо
распознаются типы самолетов, на море и в
океане по размерам и форме кораблей легко
устанавливается их тоннаж и предназначение.
На людях Сергей Павлович держится хорошо и
часто шутит, но, оставаясь со мной один на
один, резко меняется - заметно спадает его
наигранный оптимизм. Он очень переживает,
что его держат в тени, высказывает
недовольство слабостью руководителей (Устинов,
Смирнов) и распрями в промышленности и в
Вооруженных Силах. Он считает необходимой
централизацию управления космонавтикой и в
стране, и в Вооруженных Силах.
- Каждый день я внимательно наблюдаю за
Николаевым и Поповичем: они спокойны и
серьезно, по-деловому, готовятся к полету.
-
- 5 августа. Воскресенье.
- Сегодня с 8:00 до 15:00, как в обычный рабочий
день, провели занятия по парашютной системе,
НАЗу и радиосредствам. Занятия проводили
главные конструкторы и инженеры ОКБ (Алексеев,
Феоктистов, Быков и другие). Сегодня шестой
корабль третий раз проходил комплексные
испытания. Завтра, по-видимому,
окончательно определится готовность обоих
кораблей к старту.
- После обеда мы на трех катерах совершили
замечательную прогулку вниз по Сырдарье.
Река сильно обмелела, в трех местах катера с
большим трудом преодолевали перекаты. Раза
четыре забрасывали бредень, все с большой
охотой лезли в воду. Николаева и Поповича
пришлось даже немного попридерживать: было
бы глупо из-за пореза ноги или другой мелкой
неприятности отстранять одного из них от
космического полета. Все космонавты очень
хорошо отдохнули на реке и остались
довольны поездкой. Основные вопросы
программы предстартовой подготовки за
прошедшие три дня ребята вновь повторили, и
теперь их готовность к полету лучше, чем
когда-либо раньше.
- Мое время здесь заполнено до предела, и
все же я часто ловлю себя на мыслях,
возвращающих меня в Москву. Мне не хватает
Муси и Оленьки, особенно часто я их
вспоминал сегодня. Нужно будет все же
выбраться с ними на курорт. Муся никогда
раньше не просила меня об отдыхе на
курортах, а в этом году она, ради Оли,
говорила со мной на эту тему уже несколько
раз.
-
- 7 августа.
- Очень перегруженным оказался вчерашний
день, и мне не удалось записать ни одного
слова. На завтраке, в присутствии Николаева,
Поповича, Комарова, Быковского, Волынова,
Карпова и двух Никитиных (полковник Н.К.Никитин
- парашютист и подполковник А.В.Никитин -
врач, непосредственно наблюдающий за
космонавтами), поздравил Германа Титова с
годовщиной его суточного космического
полета и пожелал ему успехов в работе и
жизни. В 1О:3О на второй площадке в МИКе мы
организовали встречу космонавтов с
Королевым. Я поздравил Королева с
годовщиной исторического полета, главным
"виновником" которого он был, пожелал
ему новых успехов в освоении космоса и
счастья в жизни. Титов и Николаев тоже
поздравили Сергея Павловича и вручили ему
цветы. Выпили за здоровье нашего Главного
конструктора по рюмке шампанского. Сергей
Павлович был очень доволен встречей,
благодарил и ребят, и меня. Наши с ним
отношения сейчас можно назвать хорошими.
- В 15:00 я, Королев, Яздовский и Титов
встречали на аэродроме председателя
Госкомиссии Л.В.Смирнова, маршала Руденко,
Гагарина и других. Руденко и я разместились
в одной квартире маршальского домика, а все
космонавты с генералом Гореглядом - в
соседнем доме. С 18:00 до 22:00 Королев провел
техническое совещание, на котором
присутствовали Смирнов, Руденко, все
главные конструкторы, космонавты и офицеры
полигона. Все докладчики и главные
конструкторы доложили о проведенных
доработках и комплексных проверках. Вывод:
Носители и оба корабля готовы к пуску 10 и 11
августа. После совещания технического
руководства в кабинете Королева остались
Смирнов, Руденко, Королев, Румянцев (начальник
Главка) и я. Мы рассмотрели график пуска
обоих кораблей. Он напряженный - двое суток
все подразделения будут работать без
отдыха. Рассмотрели повестку дня
Госкомиссии на 7 августа и приняли решение
по вопросу, который поднял Николаев на
совещании технического руководства.
Николаев просил Королева предоставить
возможность командирам кораблей посидеть в
боевом скафандре по одному часу в корабле.
Королеву очень не хотелось ломать
установившуюся традицию: после общей
комплексной проверки до посадки космонавта
для полета никого не допускать к кораблю.
Сергею Павловичу было трудно отказать
ребятам в законном желании "обсидеть"
корабль, но и рисковать ему тоже не хотелось.
Я понял его затруднение, подмигнул Карпову,
Николаеву и Поповичу, и они не стали
настаивать... Решили: в боевых скафандрах в
корабль не садиться до старта, а в
предстартовый день дать космонавтам
возможность по часу посидеть в кораблях, но
без скафандров.
- До полпервого ночи Смирнов, Руденко,
Керимов, Богомолов и я гуляли в сквере.
Смирнов рассказывал о своей работе в
Днепропетровске (были у него, оказывается, и
забастовки рабочих), а мы "почтительно"
слушали. Прямо скажу: министр и маршал
мешают нам работать.
-
- 8 августа.
- Вчера встали в 6:00, вместе с Руденко
провели на берегу физзарядку и с
удовольствием искупались. На второй
площадке маршал и я беседовали с главными
конструкторами, агитировали их поддержать
наше ходатайство о заказе еще 1О кораблей
"Восток". Алексеев, Воронин, Косберг и
Ткачев обещали поддержать нас. В результате
бесед с главными конструкторами мы еще раз
убедились в нереальности прогнозов
Королева о готовности первого "Союза"
к полету в мае 1963 года. "Союз" пока
существует только на бумаге, и дай Бог,
чтобы он начал летать в 1964 году. Если мы не
добьемся заказа "Востоков", то в
полетах космонавтов в 1963-1964 годах будет
длительный перерыв, и американцы смогут
догнать и перегнать нас по количеству и
продолжительности полетов.
- С 13:00 до 14:00 одевали Николаева в боевой
скафандр и производили его посадку в кресло.
Кроме регулировки и подгонки скафандра и
подвесной системы, Николаев потренировался
в "выходе" из кресла и "входе" в
него. Маршал Руденко наблюдал эти операции
впервые, а я видел это уже много раз,
впечатление и вывод у нас общий: выход
космонавта из кресла в космическом полете,
"плавание" в корабле и возвращение в
кресло - сложное и рискованное дело. Не
исключается возможность ошибок при
возвращении в кресло, а это может повлечь за
собой отказ некоторых агрегатов
жизнеобеспечения и неприятности при
катапультировании и спуске на парашюте.
- В 17:00 по поручению Госкомиссии Гагарин,
Титов и я участвовали в митинге личного
состава гарнизона. Митинг проводили на
площади перед зданием штаба полигона. На
встречу с космонавтами пришло все
население города. Встреча была очень теплой,
но недостаточно хорошо организованной (давка,
плохая трансляция выступлений). Гагарин и
Титов поблагодарили всех, кто обеспечивал
их полеты, и рассказали и о полетах, и о
заграничных поездках. Прямо с митинга
Гагарин, Титов и я поехали на вторую
площадку на заседание Госкомиссии.
- В 19:00 в конференц-зале МИКа Л.В.Смирнов
открыл заседание Госкомиссии. На повестке
дня два вопроса: 1) доклад Королева о
готовности кораблей; 2) доклад Каманина о
готовности космонавтов.
- Комиссия утвердила командиром "Востока-3"
капитана Николаева Андрияна Григорьевича и
его заместителем - капитана Быковского
Валерия Федоровича. Командиром "Востока-4"
назначен майор Попович Павел Романович, а
его дублером - инженер-майор Комаров
Владимир Михайлович. "Запасным"
космонавтом для обоих кораблей назначен
капитан Волынов Борис Валентинович.
Николаев и Попович выступили,
поблагодарили за доверие и заверили
комиссию, что сделают все возможное для
выполнения задания. С приветствием и
пожеланиями успехов в полетах Николаеву и
Поповичу выступили Келдыш, Смирнов и
Руденко. Последний в двухминутной речи
дважды назвал Поповича Поповым - эта
грубейшая ошибка была для всех очень
неприятной. Предвидя возможность такого
срама, я еще утром дал маршалу список
пятерых с киносъемкой проверок на "Востоке-4",
но это не помогло. Все заседание синхронно
записывалось на пленку. Досадно, но "Попова"
придется вырезать из речи маршала. За
вчерашний день это была уже вторая ошибка
Руденко: по его приказанию я в 13:00 собрал
всех офицеров ВВС, около 3О минут 5О человек
сидели и ждали маршала, а он ушел гулять и
забыл о назначенном совещании...
- Сегодня мы встали в 5:00. Руденко со
Смирновым собирались в 7:30 поехать на пуск
ракеты Янгеля, приглашали и меня, но из-за
занятости я отказался от приглашения. Утро
началось обычно, мы с маршалом уже
заканчивали зарядку, когда в 6:ОО Гагарин
вывел на зарядку космонавтов. Во время
завтрака узнали, что пуск ракеты Янгеля
перенесен на вторую половину дня. В 8:30 мы
были уже в МИКе. Полковник Кириллов доложил,
что третий комплекс проверок на "Востоке-4"
закончен успешно, визуально замечаний нет,
а пленки будут готовы к 14-15 часам. Кресло
этого корабля, которое обещали передать
Алексееву вчера в 23 часа, сегодня в 9:00 еще
было в корабле. Таким образом, намечавшаяся
тренировка Поповича в скафандре и кресле,
сегодня не состоится. В 9:15 при выходе из
МИКа встретились с Келдышем и Королевым.
Сергей Павлович сказал, что пуск первого
корабля состоится не раньше 11 августа.
Келдыш молчал и улыбался. Королев попросил
Руденко разобраться с ВПП аэродрома Тюра-Там.
ВПП имеет длину только 1200 метров, а до
зарезу нужно иметь 3000 - метровую полосу.
- Сейчас я пишу дневник в кабинете Воронина,
а рядом за стеной занимаются Николаев и
Попович. Они заполняют бортжурналы - это
очень трудоемкая и важная работа. В
бортжурнале должны быть все данные, которые
могут потребоваться в полете, и порядок
выполнения задания. Попович работает
быстрее, сидит прямо, чуть наклонившись
вперед. Николаев, когда пишет, сильно
наклоняет голову и корпус влево и делает
все записи неторопливо. Слышатся звуки пилы,
топора и узбекская песня - это рабочие
огораживают домик Воронина. Воронин отвел
нам две хорошие тихие комнаты. Здесь и
работать лучше, и нет того количества
любопытных, которыми так богат МИК.
- С 15:00 до 20:30 опять совершили прогулку на
трех катерах вниз по Сырдарье. На этот раз с
нами были Руденко, Гагарин и Горегляд. В
отличие от первой поездки в этот раз больше
и успешнее ловили рыбу бреднем. Наловили
около десяти килограммов рыбы; Николаев и
Попович активно помогали рыбакам советами,
загоняли и выбирали рыбу. На обратном пути
на одном из островов решили сварить уху.
Разожгли костер, начали чистить рыбу, но...
не учли время. Солнце садилось, и быстро
темнело - пришлось отказаться от ухи и
попытаться до полной темноты добраться до
гарнизона. Поездкой все были довольны.
-
- 9 августа.
- Встали в 6 часов утра, а на вторую площадку
попали только к одиннадцати часам. Всю
жизнь я, как заведенная машина, делаю все с
расчетом не терять даром ни одной минуты.
Может быть, кое-кому это кажется скучным и
серым, но я убежден, что каждый культурный
человек обязан планировать свое рабочее и
личное время и уметь использовать его
наиболее рационально. Маршал Руденко
надоел мне своими бесконечными разговорами
и длиннотами, он живет и работает по
принципу: "Секунды - на работу, часы - на
баланду и чепуху". Мы долго сидим за
столом (обычно я завтракаю 5-10 минут, сидеть
за завтраком час - для меня пытка), больше
часа тратим на физзарядку и купанье, и еще
больше времени уходит на пустую болтовню.
- Когда мы приехали в МИК, Попович в
скафандре уже выполнял в кресле упражнение
по отвязыванию и "плаванию". Все еще
лишний раз убедились, что космонавты
отлично знают материальную часть и хорошо
подготовлены. В 11:30 к нам пришли Смирнов,
Королев и Келдыш. Они осмотрели медицинское
оборудование, приборную доску,
разработанную Даревским, попробовали новую
космическую пищу (натуральное мясо, овощи,
фрукты, соки, пирожки и пр.) и нашли ее очень
вкусной. Королев и Келдыш минут 15
побеседовали с космонавтами. Королев
сказал: "Подготовка идет нормально, люди
стараются все подготовить так, чтобы не
было ни малейших сомнений в технике".
Потом он, как обычно, начал развивать свои
идеи о будущих полетах на "Союзе".
Сергей Павлович, в частности, сказал, что он
за создание макетной комиссии по "Союзу".
К сожалению, его куда-то срочно вызвали, и
беседа была прервана.
- Обедали все на второй площадке; Николаев,
Карпов, Азбиевич и я сидели за одним столом.
Николаев выпил стакан виноградного сока,
съел полтарелки борща и жареную рыбу.
Аппетит у него умеренный. "Когда ехали в
столовую, чувствовал голод, а выпил сок,
съел борщ и уже набрался", - сказал
Николаев. После обеда я забрал к себе в "Волгу"
Николаева и Поповича и поехал с ними в МИК.
Сейчас они оба работают для кино, надели
скафандры и садятся в пилотское кресло. Я
дал задание операторам заснять их отдельно
и вместе в скафандрах у кресла. У нас это
будет первый кадр с двумя космонавтами в
скафандрах у кресла. Перед началом этой
работы мы минут двадцать поговорили о
предстоящем полете. Я пытался им внушить,
что успех полета теперь в их руках. Успешный
полет - это выход на орбиту и благополучный
спуск, продолжительность полета - не
решающий фактор. Очень важно вернуться на
Землю не только живым, но и не инвалидом.
Трехсуточный полет и неприятность в конце
полета - это провал, а суточный или
двухсуточный полет и хорошее приземление -
это большая победа. Николаев и Попович
сказали, что они хорошо меня поняли и
полностью согласны с высказанными мной
соображениями. Мы договорились, что кроме
кодированных сообщений о своем
самочувствии, они будут в открытой передаче
употреблять только две оценки: "самочувствие
отличное" - это значит, что все идет
нормально, никаких заметных неприятностей
нет и полет можно продолжать. "Самочувствие
хорошее" - это значит, что
работоспособность и состояние космонавта
понижены и потребуется досрочная посадка. В
случае необходимости досрочной посадки
космонавт передает: "Буря", "Квадрат"
и, возможно, номер витка, на котором будет
садиться.
- В 16 часов состоялось заседание
Госкомиссии, на котором все главные
конструкторы (Королев, Кузнецов, Косберг,
Исаев, Пилюгин, Алексеев, Воронин, Богомолов,
Гусев, Даревский и другие) доложили: "Все
проверено и готово к пуску, в надежности
работы систем - уверены." Вторым
рассматривался вопрос о составе и работе
оперативных групп. Опергруппа была
утверждена в составе 15 человек: Смирнов,
Королев, Келдыш, Руденко, Каманин, Горегляд,
Яздовский, Карпов и другие. Утвердили и
состав групп на периферии (Камчатка, Якутск,
Ленинград, Львов, Тбилиси и др.). Затем узким
составом прослушали наши вчерашние
выступления на "парадном" заседании
Госкомиссии. Все выступления нормальные,
только на ("Попове" вместо Поповича)
все еще раз поморщились, когда слушали речь
Руденко.
-
- 10 августа. Тюра-Там. 10-я площадка.
- Вчера в 21 час носитель и корабль "Восток-3"
доставлены на старт. Вывозка задержалась на
два часа по вине Алексеева. В комплекте
запасных деталей кресла часов в 17
обнаружили небольшую шайбу, которая ранее
была забракована и заменена на шайбу
большего размера. После обнаружения
некондиционной шайбы возникло сомнение:
какие же шайбы поставлены на боевых креслах?
Кресло "Востока-4" было еще в работе, а
кресло "Востока-3" было уже установлено
в корабле. Для того, чтобы проверить, какая
шайба поставлена на "Востоке-3",
потребовалось выдвигать кресло из корабля -
это задержало работы на два часа. Вместо
того, чтобы установить сборку кресла по
технологическому расписанию и за каждую
операцию дважды расписываться (исполняющему
и контролирующему), у Алексеева сборку
проводили "толпой".
- Встали сегодня в 6 часов и через 30 минут
отправились на зарядку. Надо признать, что
Сергей Игнатьевич проводит зарядку
основательно: 40 минут он упорно и
последовательно выполняет комплекс
упражнений и 20 минут плавает. Пожалуй, это
полезно для здоровья, но я стеснялся до сих
пор тратить так много времени на свою
персону. Все космонавты, как обычно, провели
физзарядку, Николаев и Попович (сегодня они
живут по распорядку предстартового дня)
бегали, выполняли упражнения, играли в пинг-понг.
Сегодня на старт прибыла группа
корреспондентов: ТАСС - Романов, "Правда"
- Денисов, "Известия" - Остроумов, "Красная
звезда" - Мельников. В 12:00 Николаев и
Попович провели с ними первую "пресс-конференцию"
продолжительностью 10 минут.
- В 13:15 на старте состоялся митинг стартовой
команды. С приветствиями к командиру "Востока-3"
обратились два сержанта, один офицер и
командир части. Подполковник Беляев -
начальник космической стартовой команды -
заверил Николаева, что корабль подготовлен
хорошо; он уверен в отличном полете и желает
благополучного возвращения на родную Землю.
Солдаты преподнесли Николаеву и Быковскому
много цветов и очень тепло приветствовали.
Николаев без бумажки неторопливо и удачно
поблагодарил собравшихся за труд, за
доверие и заверил, что сделает все, чтобы
выполнить задание. После митинга Николаев,
Быковский, Королев и Смирнов поднялись на
лифте к кораблю. Николаев занял в корабле
место пилота, а Сергей Павлович тридцать
минут консультировал его по выполненным
переделкам. Все имевшие место переделки
давно известны Николаеву - Королев просто
поддержал уже ставшие традицией
предстартовые занятия космонавта в своем
корабле. В 14:00 Николаев и Попович
отправились на медосмотр, а Гагарин и Титов
- на 10-ю площадку.
- Сейчас 15:30, я один в маршальском домике на
2-й площадке, сижу в комнате космонавтов и
пишу. Комната уже стала исторической, в ней
провели предстартовую ночь Гагарин и Титов,
а сегодня здесь будут ночевать Николаев и
его дублер Быковский. Маршальский домик -
это дом, в котором любил останавливаться
маршал Неделин (теперь его называют домиком
космонавтов). Это деревянный финский домик
из трех комнат, самая большая комната (около
22 квадратных метров) - комната космонавтов.
Голубые обои, белый фанерный потолок с
двумя небольшими люстрами. Два светлых окна,
выходящие на юг, завешены тюлевыми
занавесками. В левом ближнем (от входа) углу
- кровать Гагарина, в правом - кровать Титова.
Большие полутораспальные металлические
кровати покрыты зелено-белыми шерстяными
одеялами, сверху одеял лежат по две подушки.
Над кроватями - большие фотопортреты
космонавтов. Посреди комнаты - небольшой
круглый стол, на нем - две вазы с цветами,
фрукты и томик стихов Лермонтова; два
мягких кресла, четыре стула. В левом углу -
зеркало; на стене, противоположной окнам, в
большой позолоченной раме - цветное фото
Гагарина и Титова (в Куйбышеве читают
первые газеты и первые письма о полете
Титова), под ним на небольшом столике -
радиоприемник "Октава". От стола к
двери на полу расстелена зеленая дорожка с
красными полосами, около окон - столик с
вентиляторами и тумбочка между зеркалом и
кроватью Гагарина. Вот и все нехитрое
убранство этой исторической комнаты...
- Обедал с Николаевым, Быковским и Карповым
"по-космически" - в меню были пирожки с
мясом и рыбой, мясо, яблоки и сок из
крыжовника в тубе - пища вкусная и
питательная. С 17 до 19 часов К.П.Феоктистов
проводил с ребятами занятия по возможным
отклонениям в параметрах полета. К 19 часам
наша маленькая квартира переполнилась -
приехали Гагарин, Титов, Попович и Комаров,
а вскоре к нам пришли Л.В.Смирнов и С.П.Королев
и около часа беседовали с космонавтами.
Ужинали вместе с Королевым и Яздовским.
Николаев с аппетитом поужинал, а Быковский
съел даже два ужина. Королев рассказал о "Союзе",
о 16- и 75-тонном космических кораблях, идеи
создания которых уже вынашивает ОКБ-1.
Сергей Павлович был очень доволен встречей,
сидел с нами больше часа и ушел с хорошим
настроением, а это не часто бывает в
последнее время...
- На небе почти полная луна, дует прохладный
ветерок, прекрасный вечер обещает на завтра
отличный день. Хотя на стартах и бывают
происшествия с ракетами, я твердо верю, что
техника нас не подведет, но в человеческих
возможностях у меня такой уверенности нет.
Королев посоветовал мне не держать у ракеты
одновременно Гагарина и Титова и несколько
сократить переговоры с космонавтами на
Земле. Сергей Павлович держится бодро и
верит в успех первого группового полета. Он
очень много работает и не бережет свои силы.
В августе предстоят еще три пуска на Венеру,
а в октябре - на Луну и Марс. Королев
высказал пожелание побывать за границей,
хотя бы в Чехословакии. Он болезненно
переживает свою бессмысленную изоляцию,
зная, что за границей им интересуются, и
многое о нем уже известно.
-
- 12 августа. Тюра-Там. 2-я площадка. Домик
космонавтов.
- "Отгремели" еще два исторических дня.
Вчера Николаев, а сегодня Попович взмыли в
космос - впервые в мире сразу два
пилотируемых корабля бороздят околоземное
космическое пространство. Сейчас 9 часов
вечера, наш домик опустел. Двое из его
жильцов - в космосе, двое дежурят на
командном пункте, а трое отдыхают после
дежурства. Полчаса назад я, очень уставший,
прямо с дежурства заехал сюда. Попытаюсь,
насколько это возможно в моем состоянии (40
часов без сна, на 35-градусной жаре и в
предельном нервном напряжении), описать
последовательно оба дня пуска.
- 11 августа я проснулся без четверти шесть -
мне показалось, что доктор Никитин слишком
шумит, рискуя разбудить ребят. Я встал,
вышел в коридор и у двери комнаты
космонавтов почти столкнулся с Сергеем
Павловичем: он пришел взглянуть, как спят
Николаев и Быковский. Приоткрыв дверь в их
комнату и убедившись, что они еще крепко
спят, он умчался на старт к ракете. За
последние дни я убедился, что Сергей
Павлович совершенно не жалеет себя и
работает с большой перегрузкой и в очень
тяжелых условиях. Среди его ближайших
помощников много прекрасных людей и
специалистов (Бушуев, Феоктистов, Раушенбах,
Фролов, Шабаров и другие), но нет ни одного
хорошего организатора, и поэтому ему лично
приходится решать тысячи мелких вопросов.
- В 7:30 на старте, в новом помещении по
соседству с бункером, состоялось заседание
Госкомиссии по пуску. Первым о готовности
носителя и "Востока-3" доложил инженер-полковник
Кириллов. Затем все главные конструкторы (Бармин,
Косберг, Исаев, Гусев, Алексеев, Кузнецов,
Воронин, Ткачев, Богомолов и другие) и
последним Королев коротко доложили: "Все
проверено, в надежности работы систем -
уверены".
- Все члены Госкомиссии подписали задание
на полет. Комиссия заслушала и приняла к
сведению доклад метеоролога (антициклон,
ясно, скорость ветра 6-7 метров в секунду) и
доклад Яздовского о состоянии космонавта.
Когда после заседания Госкомиссии я
вернулся в домик космонавтов, Николаев и
Быковский уже встали. После завтрака мы, по
старому русскому обычаю, на минутку присели,
пожелали Андрияну успешного полета и
благополучного возвращения. Карпов точно
по расписанию в 8:50 усадил Николаева и
Быковского в "Волгу" и повез их в МИК.
Процедура медосмотра и надевания
скафандров была выполнена без замечаний.
Посмотреть всю процедуру одевания
космонавтов приезжали Смирнов, Королев и
Руденко. Убедившись в отличных медицинских
показаниях Николаева и нормальном ходе
облачения его в скафандр, я вместе с
Гагариным и Титовым поехал на старт. Наши
отношения с Королевым в эти предстартовые
часы и минуты были вполне нормальными. Мы
заключили неподписанный мир ради большой и
ответственной цели: одновременного полета
двух кораблей, и дружно работали рядом (в 10
метрах от ракеты расположен небольшой
бетонированный козырек - здесь КП Королева
и все средства связи). На КП только Королев,
Гагарин, Смирнов, Бармин, Кириллов и я. На
мне лежала вся ответственность за
предстартовую подготовку космонавта и за
связь с ним.
- В 11:30 подъехал специальный автобус с двумя
космонавтами, одетыми в скафандры. Николаев
с помощью Карпова вышел из автобуса и
доложил Смирнову: "Товарищ председатель
Государственной комиссии, космонавт
Николаев к полету готов". Смирнов,
Королев, Келдыш и Руденко поцеловались с
Николаевым, желающих целоваться было еще
больше десятка, пришлось их немного
потеснить. Николаев поднялся к лифту и,
обернувшись к присутствующим, поблагодарил
всех за подготовку к полету. На минуту голос
у него дрогнул, и последние его слова мало
кто разобрал - дверь закрылась, и лифт
медленно пополз вверх к "Востоку-3"...
-
- 13 августа.
- Слушали переговоры по КВ Николаева с
Поповичем. Сейчас я дежурю на КП, на часах 7:30
по московскому времени. Полет проходит
нормально: Николаев пошел на 31-й, а Попович -
на 16-й виток. Николаев проснулся сам в 4:40, а
Поповича разбудили в 4:53, семичасовой сон
космонавтов был хорошим.
- Вчера я так сильно устал, что не смог
закончить записи за 11 августа, - попробую
сейчас дополнить их. Перед стартом Николаев
больше, чем положено, затратил времени на
осмотр оборудования кабины и проверку
агрегатов. Зная его олимпийское
спокойствие и методичность в работе, я не
мешал ему навязыванием радиопереговоров,
но Королев нетерпеливо ждал связи и за 10
минут до программного установления связи
потребовал от Быкова - заместителя Главного
конструктора Гусева - объяснений, почему
нет связи с космонавтом. Я объяснил Сергею
Павловичу, что Николаев занят проверкой
оборудования и через 8 минут выйдет на связь,
как положено. Королев удовлетворился
объяснениями. Точно в положенное время мы
услышали голос Николаева. Он доложил: "Проверку
оборудования кабины и средств связи
закончил; температура в кабине - 26 градусов,
влажность - 50 процентов, к полету готов,
самочувствие отличное". В первых
радиопереговорах Андриян немного спешил,
но после напоминания - не торопиться - его
дикция стала лучше. Радиопереговоры с
Николаевым вел, в основном, Гагарин, кроме
него говорили Королев, Смирнов и я...
- Сейчас 22:30, я только что добрался до домика
космонавта. Было бурное заседание
Госкомиссии и еще более бурное совещание у
Смирнова. На Госкомиссии обсуждался вопрос
о возможностях продления полета на срок
более трех суток по техническому состоянию
кораблей и по физическому состоянию
космонавтов. На "Востоке-3" беспокоило
понижение температуры до 13 градусов. При
старте температура была 27 градусов, но за 29
витков полета она снизилась до 13 градусов и
держалась такой до 36 витка. Николаев
доложил, что он намеренно поддерживает
такую низкую температуру. По техническому
состоянию корабля "Восток-3" было
отмечено, что в течение десяти ночных
витков не работал бортовой "Трал", и не
записывались телеметрические данные.
Решили, что по техническому состоянию
кораблей можно продлить полет и на
четвертые сутки. У меня нет никаких
сомнений в технике - она выдержит и
обеспечит и более длительный полет. Вопрос
в том, как такое решение может отразиться на
здоровье космонавтов. Яздовский, Парин и
Королев твердо высказались за полет на
четверо суток. После них выступили
Богомолов, Воронин, Кузнецов, Пилюгин,
Алексеев и другие главные конструкторы. Все
они поддержали Королева.
- Я выступил против продления полета на 4-е
сутки, хотя и признал, что прогнозы врачей и
космонавтов по влиянию невесомости на
организм человека, основанные на суточном
полете Титова, оказались неправильными:
Николаев и Попович чувствуют себя хорошо.
Есть полная уверенность, что трехсуточные
полеты будут выполнены успешно, но не надо
забывать, что вход в атмосферу и спуск с
парашютом потребуют максимального
напряжения от космонавтов (по прогнозу в
районе приземления будет ветер с порывами
до 15-18 метров в секунду). Космонавты должны
иметь достаточно сил, чтобы благополучно
закончить полет. Продление полета еще на
одни сутки - цель желательная, но она не
может оправдать риска потерять или
покалечить ослабленного космонавта.
- Все присутствующие очень внимательно
меня выслушали. Королев и Смирнов сказали,
что мотивы, высказанные мной, заслуживают
внимания и их нужно обсудить. После меня
выступали Келдыш, Титов, Гагарин и Руденко.
Все они высказались примерно в таком духе:
"Я - за, но..." Руденко и Королев устроили
перепалку: Смирнов сказал, что и того и
другого нужно бы ударить булавой, но ее нет
в его распоряжении. Решили поручить
Королеву, Каманину и Гагарину переговорить
с Николаевым, узнать его состояние,
намерения и потом доложить Смирнову
согласованное предложение. Всей комиссией
пошли вызывать на связь "Сокола".
Николаев не все понял из наших вопросов, но
главное он уловил и сразу же доложил: "Чувствую
себя отлично, могу продолжить полет еще на
одни сутки". Мы пытались узнать, не устал
ли он, но на этот прямой вопрос он не ответил
и ушел из зоны слышимости. Через две минуты
мы установили связь с "Беркутом" и дали
ему задание спросить "Сокола" об
усталости. Попович, если судить по голосу,
чувствует себя хорошо, а Николаев - утомлен.
- Полчаса назад заходил Сергей Павлович - он
очень недоволен поведением Руденко,
похвалил меня за прямоту и откровенность,
сказав, что для него мое выступление самое
ценное, а все остальное - болтовня. Я еще раз
посоветовал ему подумать и не перетягивать
очень уж напряженные струны. Договорились,
что завтра в 7 утра соберемся и окончательно
решим, когда заканчивать полет Николаева. В
знак восстановления наших хороших
отношений Сергей Павлович забежал в свой
домик и подарил мне бутылку холодного пива.
Пиво я выпил с большим удовольствием. В два
часа ночи я должен быть на КП, сейчас уже 23:50.
Четвертую ночь подряд сплю меньше 3-4 часов.
Давно я так не уставал - чертовски хочется
спать, но хочется и побольше записать об
этих исторических событиях.
-
- 14 августа. Домик космонавта.
- 13:30 по местному времени, опять я один. В
комнате необычная тишина, а за окном слышны
резкие порывы ветра. С 2 до 8 часов я дежурил
на КП. Николаев и Попович сегодня
проснулись около 4:00 по московскому времени.
Через Хабаровск по КВ передали доклад
Николаева: "Спал хорошо, просыпался один
раз. Самочувствие прекрасное, продолжаю
полет по программе. Температура - 12 градусов,
давление - 1,1, влажность - 70 процентов, все
другие параметры кабины в норме".
Аналогичное сообщение поступило и от
Поповича. В 7 часов утра началось заседание
Госкомиссии, на котором единогласно решили
сажать оба корабля 15 августа: "Восток-3"
на 65-м витке, а "Восток-4" - на 49-м. Я не
возражал против продления полета Николаева
еще на одни сутки по следующим мотивам: он
вчера сам дал согласие на продление полета;
его самочувствие отличное, некоторая
вчерашняя усталость снижена хорошим сном;
сегодня очень сильный ветер в районе
приземления - до 20 метров в секунду.
- Члены комиссии поручили мне передать
Николаеву через Елизово: "Ваш доклад
получили. Желаем вам успеха. Полет "Соколу"
продлен на одни сутки, посадка будет
произведена на 65-м витке". Николаев
телеграмму принял и ответил: "Благодарю,
все ясно". Долго совещались о порядке
работы с космонавтами после их приземления.
Москва уже планирует встречу "Сокола"
и "Беркута" на субботу - 18 августа. Наши
планы о трехсуточном медосмотре
космонавтов и обстоятельном разборе полета
на Госкомиссии, по-видимому, будут скомканы.
Пока предполагается посадка в районе
Караганды, доставка космонавтов в Куйбышев
и вылет в Москву из Куйбышева после
проведения медосмотра и заседания
Госкомиссии.
- Сейчас 15:00 по местному времени, я немного
отдохнул и пообедал, до очередного
заседания комиссии еще два часа, а до
дежурства на КП - пять часов. Попытаюсь
продолжить заметки о старте Николаева.
- ...Николаев долго и обстоятельно
усаживался в корабле, внимательно проверил
всю аппаратуру и только после этого вышел
на радиосвязь с КП. Подготовка ракеты и
корабля к старту шла ритмично и размеренно,
все операции выполнялись точно по графику.
После объявления двадцатиминутной
готовности я передал Николаеву, что мы с
Гагариным переходим в бункер и через 2-3
минуты будем вести связь оттуда. Гагарин
был в бункере первый раз, я - второй (не
считая посещений бункера в учебных целях).
Установив связь с Николаевым и предупредив
его о необходимости надеть перчатки и
закрыть гермошлем, я передал микрофон
Гагарину. Через 2-3 минуты в рубке появился
Королев, боевой расчет замер - слышались
лишь короткие четкие команды и доклады
исполнителей. Кроме Королева, Гагарина и
меня в рубке были Келдыш, Пилюгин, Шабаров и
полковник Кириллов. Командовал пуском
Кириллов. В эти томительные минуты ожидания
старта больше всех волновался Сергей
Павлович: он лучше всех знал и достоинства и
недостатки своего детища. Он весь был -
воплощение напряженного внимания, в руках
держал телефонную трубку с красной
полоской, чтобы в случае аварии успеть
вовремя прокричать, как он говорит, "петушиные
слова" - условную команду на
катапультирование космонавта. После
команды "Старт" и начала отсчета
секунд: 10, 20, 30... 100, 110, 120... 500... 600... все ждали
отсчета 687... Нормальная работа всех
агрегатов ракеты до 687-й секунды означала
выход третьей ступени и корабля на орбиту.
На 720-й секунде произошло отделение корабля
от носителя и "Восток-3", расправив свои
антенны, возвестил миру о новой большой
победе советского народа на пути освоения
космоса. Через 2 часа после старта, когда
были уточнены данные орбиты, "Востока-3",
мы доложили о полете Хрущеву, Козлову и
Устинову. Из разговора с Козловым мы все
поняли, что Николаеву присвоено звание
подполковника, но услышав наши дружные
аплодисменты, он стал уточнять решение и
через несколько минут передал, что
Николаеву присвоено звание майора.
- Подготовка к старту и пуск "Востока-4"
мало чем отличались от подготовки и пуска
"Востока-3", только все работали в еще
более жестких условиях по времени, и на
лицах каждого было больше признаков
переутомления. Можно гордиться высокой
точностью стартов по времени: за трое суток
до пусков было принято решение: старт
Николаева - 11 августа в 11:30 по московскому
времени, старт Поповича - 12 августа в 11:08, и
назначенные сроки пусков были выдержаны с
точностью до 0,5 секунды.
-
- 15 августа. Борт самолета Ил-14 - Оренбург.
- Через два часа после получения
достоверных сведений о благополучной
посадке Николаева и Поповича я с группой
товарищей (Яздовский, Гагарин, Горегляд,
Парин и другие) вылетел в Куйбышев, чтобы
организовать там встречу и размещение
космонавтов, прилетающих туда на Ил-18 из
Сары-Шаган. На аэродроме Тюра-Там
оперативный дежурный неожиданно доложил:
"В Куйбышев лететь нельзя, там сильная
гроза". Мы все же взлетели, надеясь, что
гроза пройдет за время нашего полета до
Актюбинска, но, к сожалению, грозовой фронт
оказался настолько мощным, что нам пришлось
сесть в Актюбинске. Ознакомившись с
метеообстановкой и переговорив с КП ВВС
Куйбышева, я решил лететь в Оренбург.
- Сегодня большой день не только для нас -
советских людей, - но и для всего мира: после
четырехсуточного космического полета
майор Николаев произвел отличную посадку, а
через шесть минут недалеко от него
приземлился после трехсуточного полета
подполковник Попович. Для меня это был день
напряженной борьбы, предельного нервного
напряжения и большой победы. Позже я
обязательно восстановлю подробнее весь ход
подготовки к посадке двух космических
кораблей.
- Сегодня моей внучке Оленьке исполнилось
три года. Я уже две недели не видел ее и
очень скучаю - хотелось из Куйбышева
позвонить в Москву и поздравить своих с
днем рождения Оли. Правда, позвонить можно и
из Оренбурга, но это потребует много
времени, а мне так хочется спать, что я
чувствую, как иногда меня покачивает...
- В Оренбурге мы все разместились на ночь в
профилактории летного состава
истребительного училища. На аэродроме нас
встретили руководители училища, накормили
хорошим ужином и привезли сюда на отдых.
Надо бы продолжить записи в дневнике, но нет
ни сил, ни настроения. На завтра, на 5 часов
по московскому времени, я назначил вылет в
Куйбышев; не позже 3:30 придется подниматься,
так что больше 5-6 часов не поспишь. Иду спать...
-
- 16 августа.
- Всю ночь была гроза и шел дождь - прогноз и
запрещение полета в Куйбышев полностью
оправдались. Проснулся в 2 часа и спать уже
больше не мог. Поднял всех наших, готовимся
к отъезду на аэродром. Гагарину я вчера
разрешил ночевать у родственников - в семье
сестры его жены, и он приедет прямо на
аэродром. Кстати, вчера перед вылетом из
Тюра-Тама на самолет опоздали полковники
Азбиевич и Смирнов. Когда самолет уже
выруливал, они подъехали на газике и
замахали руками. Гагарин и другие просили
взять опоздавших, но я решил хорошенько их
проучить, особенно Азбиевича, которому я
уже я десятки раз указывал на его
неорганизованность.
- По размокшим и грязным дорогам с трудом
добрались до аэродрома. На аэродроме нет
ВПП, взлетали прямо с грунта. В районе
Оренбурга погода плохая, продолжается
дождь, видимость плохая, но штурман доложил
об улучшении погоды в Куйбышеве. Перед
взлетом начальник летного училища сообщил
мне, что ему приказали подготовиться к
приему самолета Ил-18 с Николаевым и
Поповичем в Оренбурге. Я подтвердил
необходимость готовиться к приему самолета
с космонавтами на случай ухудшения погоды в
Куйбышеве.
- В 8:30 произвели посадку на аэродроме Кряж.
Нас встретили командующий ВВС округа
генерал-лейтенант Цедрик, генерал-лейтенант
Шевченко, секретари обкома. Прямо с
аэродрома поехали к первому секретарю
обкома А.С.Мурысеву. Со мной были Гагарин,
Горегляд и Яздовский, всех остальных
направили для размещения в военный
санаторий.
- В 9:40 на самолете Ил-18 прилетели из Сары-Шагана
Николаев и Попович. Я поднялся в салон
самолета и крепко их поцеловал. Оба
выглядят отлично, и я сказал им, что не
ожидал увидеть их такими бодрыми.
- На нескольких обкомовских машинах быстро
домчались до обкомовской дачи. Целая орава
врачей во главе с Яздовским набросилась на
ребят и будет исследовать их состояние до 18
августа. Прежде чем передать ребят в руки
врачей, я пригласил Гагарина, Титова,
Николаева, Поповича и договорился с ними о
форме доклада на Госкомиссии и о выводах из
анализа полета. Главные выводы: человек
может сохранять хорошую работоспособность
в длительном космическом полете; главное
"действующее лицо" в космосе - человек,
а не автоматы; необходимо построить в 1963
году 5-10 "Востоков", чтобы чаще летать в
космос; надо существенно усовершенствовать
аппаратуру наблюдения.
- В 16:40 на заводском аэродроме мы с
руководством области и округа встречали
самолет Ан-10, на котором прилетели члены
Госкомиссии. В 17:30 на обкомовской даче
состоялось заседание Госкомиссии с
заслушиванием отчетов Николаева и Поповича.
Отчеты были записаны на пленку, кроме того,
основное содержание отчетов я записал сам (ниже
даны лишь некоторые фрагменты докладов
Николаева и Поповича).
- Доклад Николаева: "Отрыв ракеты плавный,
перегрузки нарастают плавно, вибрации
небольшие, но они усиливаются в конце
работы 2-й ступени носителя. Максимальные
перегрузки достигали 6-7 единиц. Отделение
ступеней заметно по спаду перегрузок.
Слышно окончание работы 3-й ступени и
отделение (толчком) от носителя. Наблюдение
за Землей не состоялось, и было обидно, что
полет начал с невыполнения упражнения.
Провел ориентацию, выполнение которой
усложнилось тем, что я в кресле сидел выше
нормального... За 15 минут до старта Поповича
я сориентировал корабль, и в 11:03 угол
наклона корабля составил 73 градуса. Смотрел,
но взлета корабля не видел... Связь с "Зарей"
в течение первых суток полета была плохой (много
шумов, сильные помехи), на 4-м витке я
половину разговора с Хрущевым не слышал, но
в течение 2-х, 3-х и 4-х суток полета связь была
уже лучше... С "Глобусом" работать легко
и полезно (спасибо Даревскому). Производил 4
отвязывания, первое - очень осторожно, -
после освобождения тянет вверх и вперед.
Передвижение легкое, в отвязанном
положении вел связь и киносъемку.
Координация движений хорошая, "плавать"
приятно... Выполнял физические упражнения,
делать можно все, но мало пространства.
После выполнения физических упражнений
самочувствие бодрое. На четвертые сутки
резко поворачивал голову влево и вправо -
ничего плохого. За все время полета
неприятных ощущений не было. Тренировки
вестибулярного аппарата были очень полезны...
- Пролетая над Турцией, видел аэродром,
отлично видны ночью города и ВПП. Видел
много морских кораблей, на побережье видны
дороги и пирсы... При включении ТДУ ощущался
толчок и была слышна в течение 42-х секунд ее
работа. В плотных слоях атмосферы корабль
вращался с разными угловыми скоростями.
Перегрузки порядка 8-9 единиц я переносил
лучше, чем на Земле. В районе посадки
оказалось много камней, но я приземлился на
ровную площадку 2х2 метра..."
- Доклад Поповича: "Задание выполнил,
готов снова лететь. Следует несколько
сократить медицинский осмотр перед стартом.
На старте связь иногда пропадала... Провел
ориентацию в тени Земли. Очень хорошо виден
"бег" Земли, особенно при редкой
облачности. Ориентировать корабль по
звездам и земным целям можно, если
расширить возможности ручной ориентации...
УКВ-режим не нужно включать автоматически (очень
много шума до начала связи). Когда сам
включаешь УКВ, шума меньше. Связь с "Соколом"
была очень хорошей, особенно за экватором...
Все медицинские тесты и вестибулярные
пробы выполнял. При резком движении головой
вперед и назад ощущались некоторые
ненормальности. Пульс в космосе был 54-60
ударов в минуту, полный и ритмичный. Сон
хороший - за ночь просыпался один раз. На
ночь выключал вентилятор скафандра...
Катапультирование было плавное. После
открытия основного парашюта зачековал
запасной, как и Николаев. Через 20 минут
появился поисковый самолет. Отстрела
антенн НАЗа не было (как и у Николаева)..."
- После заседания вся комиссия собиралась
улететь в Москву, но там испортилась погода,
и вылет отложили до утра. Сейчас 23:15, вся
компания вместе с областными
руководителями уже изрядно напилась. Я
посидел с ними минут тридцать и,
почувствовав отвращение к этой братии, ушел
к себе в комнату. Карпову я поручил увести
Николаева и Поповича - им время спать.
-
- 17 августа. Куйбышев.
- Вчера пьяные разговоры и поцелуи
продолжались до двух часов ночи. Попович и
Николаев легли спать около полуночи, а
Гагарин, Титов и другие ребята еще долго
общались с захмелевшей "руководящей"
компанией. Королев и Келдыш пили мало и
раньше других ушли спать. Смирнов и Мурысев
"гуляли" дольше других, им "помогал"
Горегляд. Правда, Смирнов держался хорошо.
- Сегодня я проснулся в 6 утра - все еще
крепко спали, - через несколько минут
появились Смирнов и Руденко. В 9 часов все
члены Госкомиссии на самолете Ан-10 вылетели
в Москву. Председатель Куйбышевского
совнархоза Литвинов просил меня
организовать встречу рабочих 1-го и 18-го
куйбышевских заводов с Гагариным и Титовым.
Гагарин и Титов с генералом Гореглядом уже
уехали на завод, а мне приходится отбивать
дерзкие атаки представителей прессы, кино,
радио и телевидения. Из-за вчерашнего
нарушения режима Николаев и Попович
сегодня спали хуже, чем в космосе. Все
специалисты-врачи доложили, что общее их
состояние хорошее, но есть признаки
небольшого утомления.
- Сейчас 21:00, все улетели в Москву -на даче
остались только Николаев, Попович, доктор
Никитин, подполковник Титов С.М. и я. Перед
вылетом группы Горегляда все космонавты,
врачи и другие офицеры ВВС отобедали вместе
с областными руководителями. Председатель
облисполкома Дегтярев и генерал Горегляд
"перебрали" лишнего и вели себя плохо.
Я увидел Горегляда в тот момент, когда он в
комнате отдыха отчитывал Николаева за
нескромность. Николаев очень скромный
человек, и только Горегляду могла
померещиться его "нескромность",
выразившаяся в том, что он попросил
направить в Москву на встречу космонавтов
мужа своей сестры Ильина, находящегося в
Чебоксарах. Руденко из Москвы приказал
Цедрику доставить Ильина в Куйбышев, а из
Куйбышева на Ил-18 - в Москву. Это
распоряжение Руденко нельзя считать
разумным: задерживать на 8 часов вылет пяти
космонавтов и большой группы офицеров из-за
одного человека едва ли целесообразно.
Вместо того, чтобы исправить ошибку Руденко,
Горегляд не нашел ничего более умного, как
совершенно незаслуженно обидеть Николаева.
Пришлось резко оборвать эту пьяную и
неумную выходку Горегляда.
- Перед обедом мы (Гагарин, Титов, Карпов,
Яздовский, я и другие) на трех катерах
совершили замечательную поездку по Волге, а
после обеда повторили эту прогулку для
Николаева и Поповича. Люди на берегу, рыбаки
и пассажиры судов немедленно узнавали
новых героев космоса и горячо их
приветствовали. Вся четверка побывавших в
космосе - Гагарин, Титов, Николаев и Попович
- подписала вместе со мной приветствие моей
внучке Оленьке в день ее рождения - 15
августа. После прогулки занимался с
Николаевым и Поповичем - готовил их к
рапорту Хрущеву. Вместе с ними просмотрел и
поправил тексты их речей на Красной площади.
-
- 18 августа.
- Сегодня страна празднует День авиации, и
по счастливому совпадению Москва в этот
день встречает Николаева и Поповича.
Встреча назначена на 14 часов, на самолете Ил-18
мы будем взлетать в 11:50. Сейчас 6 часов утра,
ребята еще спят, и у меня есть время, чтобы
хоть как-то отразить в дневнике все то, что
происходило на заседаниях Госкомиссии
перед посадкой "Сокола" и "Беркута".
- 14 августа в 17:00 на Госкомиссии обсуждался
вопрос о продлении полета Поповича на
четвертые сутки. Перед заседанием Смирнов и
Королев разговаривали с Н.С.Хрущевым и Ф.Р.Козловым.
Хрущев высказал мысль, что если по технике
корабля и по состоянию здоровья Поповича
нет никаких замечаний, то почему мы будем
его обижать, - нужно запросить Поповича и,
если он желает и может летать больше трех
суток, разрешить ему продолжить полет на
четвертые сутки. Руденко переговорил с
маршалом Гречко, который также поддержал
это предложение. Таким образом, когда перед
заседанием Госкомиссии мы собрались в
узком кругу (Смирнов, Королев, Келдыш,
Руденко, Пилюгин и я), все мои партнеры по
переговорам, кроме Королева, заняли твердую
позицию - продолжить полет Поповича на
четвертые сутки. Сергей Павлович занял
двойственную позицию: "Задание полностью
выполнено, мы уже продлили полет до четырех
суток Николаеву, пойдя на это с некоторым
риском. Для прекращения полета Поповича нет
технических и медицинских причин, но я не
вижу большой цели в продлении полета, хотя и
не буду голосовать против такого решения".
- Я высказался твердо против продления по
следующим мотивам:
- 1. Условия посадки Поповича на 65-м витке
будут неблагоприятны по местности и
метеоусловиям во всех трех заданных
районах.
- 2. Попович ведет себя в полете излишне
активно, он не экономит свои силы, как это
делает Николаев, - есть основания
опасаться, что Поповича "не хватит"
на четвертые сутки полета.
- 3. В корабле Поповича температура 12-11
градусов и имеет тенденцию понижаться,
влажность в корабле также снижается к
нижнему пределу - малая влажность и
низкая температура могут затруднить
обеспечение космонавта кислородом.
- Все очень внимательно меня выслушали, но
не согласились с моими доводами. На
заседании Госкомиссии все (Келдыш, Смирнов,
Руденко, Пилюгин, Богомолов, Воронин и
другие) единодушно высказывались за
продление полета Поповича. Пришлось
выступить против всех и повторно изложить
свою позицию в этом вопросе. Я сказал: "Вчера
мы продлили полет Николаеву, и теперь он
будет совершать посадку в трудных условиях
- на каменистый грунт и при сильном ветре.
Если была цель в продлении полета Николаева,
то в данном случае такой цели нет. Следует
учитывать и то, что состояние техники и
космонавта на "Востоке-3" значительно
лучше, чем на "Востоке-4". Меня
поддержали Гагарин, Бушуев, Феоктистов,
Белоусов, после чего многие заколебались.
Решили полет Поповичу продлить, если он
выскажет такое желание. Комиссия поручила
Королеву, мне и Гагарину провести
переговоры с Поповичем и всем составом
тронулась за нами на КП, чтобы услышать
решение "Беркута". На вопрос Королева:
"Беркут", как вы себя чувствуете? Ваш
полет подходит к концу, каковы Ваши планы?"
Попович немедленно ответил, что он
планирует садиться на 65-м витке, поскольку
самочувствие у него превосходное - "перьвий
сорт" (любимое выражение Королева). После
такого ответа комиссия подтвердила свое
решение. Смирнов связался по телефону с
Козловым и Хрущевым и доложил им о принятом
решении и о том, что против него высказались
Каманин, Гагарин и еще несколько человек.
Хрущев, убедившись, что Попович за
продление полета, дал свое согласие на то,
чтобы продолжить полет.
- Всю ночь с 14 на 15 августа я был на
командном пункте, изучал метеообстановку и
условия посадки во всех трех районах
приземления, консультировался со
специалистами и врачами по состоянию
здоровья Поповича и разбирался с Ворониным,
к чему может привести дальнейшее падение
температуры и влажности. В 7 часов утра
Госкомиссия снова собралась на заседание. К
этому времени к нам начали поступать
тревожные сведения. Температура в корабле
"Восток-4" понизилась до +10 градусов -
нижнего предела нормы, влажность снизилась
до 35 процентов. Попович, проснувшись в 4 часа
утра, доложил, что самочувствие у него
отличное, но падение температуры и
влажности начинают его беспокоить. Он
сообщил: "Температура и влажность
продолжают снижаться, мною приняты все
необходимые меры, но падение продолжается".
Всем стало ясно, что нормальное обеспечение
кислородом Поповича находится под угрозой.
Келдыш, я, Руденко высказались за
немедленную посадку "Востока-4" на
своей территории (как раз подходил 49-й
расчетный для посадки виток), но Смирнов и
другие еще упорствовали. В это время
принесли радиограмму от Поповича: "Наблюдаю
грозу"...
- "Гроза" - это условный код, означающий
рвоту. Вся комиссия заволновалась, все
стали требовать немедленной посадки. В
нашем распоряжении для принятия решения
было 4О минут. Смирнов и Королев решили еще
раз запросить Поповича о его самочувствии и
получили такой ответ: "Чувствую себя
отлично, наблюдал метеорологическую грозу
и молнию". У меня и у Гагарина возникли
сомнения в правдивости последней
радиограммы Поповича. Возможно, он испытал
небольшой приступ тошноты, который быстро
прошел, и он, устыдившись своей минутной
слабости и поспешности сообщения о "грозе"
(по инструкции докладывать о "грозе"
космонавт обязан немедленно), забил отбой.
Выяснить, какую грозу наблюдал Попович,
будет нелегко, но выяснять будем
обязательно.
- ...В 11:35 на Ил-18 вылетели из Куйбышева в
Москву, кроме меня и космонавтов в самолете:
доктор Никитин, особист Титов и около
дюжины представителей прессы и кино (Романов,
Денисов, Борзенко, Остроумов, Мельников,
Песков, Гасюк, Афанасьев и другие). Ребята
сегодня хорошо выспались, до завтрака я с
ними по два раза прорепетировал рапорты
Хрущеву и их выступления на Красной площади.
Попович читает текст хорошо, а Николаев
запинается на некоторых трудных словах -пришлось
слов пять выбросить, а некоторые фразы
укоротить. Завтракали небольшой компанией:
председатель облисполкома, два секретаря
обкома, командующий округом, Николаев,
Попович и я. После завтрака Мурысев вручил
Николаеву и Поповичу подарки. Поблагодарив
за теплую встречу, подарки и гостеприимство,
ребята вручили руководителям области
фотографии четверки космонавтов с
автографами. После взлета я разрешил прессе
с полчаса "поиздеваться" над "небесными
братьями", а затем увел их в салон и
категорически запретил приставать к ним. В
Куйбышеве с утра был дождь, но перед вылетом
погода улучшилась. В Москве обещают
приличную погоду.
-
- 19 августа. Москва.
- Вчера в самолете я еще несколько раз
прослушал рапорты Николаева и Поповича
Хрущеву и их выступления на Красной площади.
В 13:20 к нашему самолету подстроились семь
истребителей - почетный эскорт, в
сопровождении которого мы несколько раз
прошли над различными районами Москвы. На
улицах и площадях было очень много народу.
Ровно в 14 часов открылась дверь нашего
самолета, и ребята пошли на новое испытание.
Николаев признался, что встреча, рапорт и
выступления волнуют его больше, чем полет в
космос. Я остался в самолете и не пожалел об
этом; через иллюминатор самолета весь
процесс встречи был виден лучше, чем с
любого места на земле. С рапортами Хрущеву
ребята справились хорошо. Никита Сергеевич,
а за ним все члены президиума ЦК и
родственники космонавтов обнимали и
целовали Николаева и Поповича; пионеры
преподнесли им цветы. Потом Хрущев,
Николаев и Попович, отвечая на приветствия
собравшихся, прошлись вдоль ограды. В
первую открытую машину, обвитую гирляндами
цветов, сели Николаев и Попович с
родителями, Мариной и Наташей (жена и дочь
Поповича - Ред.) . Во вторую машину сели
Хрущев, Жак Дюкло и другие иностранные
товарищи. Хрущев только что прилетел из
Крыма, и с ним, по-видимому, прилетели
отдыхающие у нас иностранцы. После того, как
первые правительственные машины уехали, я
вышел из самолета. Меня встречали Муся и
Оленька. Встречу с женой и внучкой я не
променял бы ни на какую другую самую "высокую"
встречу. С аэродрома мы направились прямо
домой. Когда мы подъехали к Малому
Каменному мосту, митинг на Красной площади
уже начался; все улицы и мосты были забиты
демонстрантами - пришлось сойти с машины и
добираться до дому пешком.
- Вечером мы с Мусей пошли на прием в
Георгиевский зал Кремля. На приеме были все
космонавты с женами, пятерка космонавток,
Карпов, Масленников, Яздовский, Волынкин,
Горегляд и Аристов. От ВВС были также
Руденко, Рытов, Пономарев и Кутасин.
Промышленность на приеме была представлена
очень широко, а ВВС - ограниченно. В ответ на
вручение звезд Героев ребята выступили
коротко, но вполне нормально. Выступая на
приеме, Хрущев подчеркнул связь
космонавтики с авиацией, он сказал: "Не
было бы авиации, не было бы и полетов в
космос... Авиация хорошо подготовила
летчиков-космонавтов, которые блестяще
справились с возложенными на них задачами..."
-
- 20 августа.
- В 8:00 я был уже в Главном штабе ВВС. Только
что говорил по "кремлевке" с
Николаевым. Ребята вместе с родственниками
гостят в правительственных особняках на
Воробьевых горах. Минут через сорок
Николаев и Попович приедут ко мне, и мы
поедем к Сергею Павловичу Королеву. Он
хочет поддерживать традицию: после
кремлевских торжеств космонавты едут на
митинг к строителям космических кораблей и
носителей и в торжественной обстановке
передают Главному конструктору свои
бортжурналы.
- В 8:45 на двух "Чайках" приехали
Николаев и Попович, и мы отправились к
Королеву. Там мы узнали печальную весть.
Сергей Павлович заболел, и его отправили в
больницу. На митинге было 5-6 тысяч человек.
Выступали Николаев, Попович, Гагарин, Титов,
Бушуев, Мишин, Келдыш, Смирнов и другие.
Митинг по содержанию был хороший, но
настроение всем портил непрерывный дождь.
Ребята на митинге и в узком кругу (с
бокалами) выступали удовлетворительно.
- С 16:00 до 18:30 был у Келдыша; при участии
Тюлина, Волынкина, Яздовского, Феоктистова
и других товарищей готовились к пресс-конференции,
которая должна состояться 21 августа. Тексты
выступлений Николаева и Поповича почти не
требовали исправлений.
-
- 21 августа.
- К девяти утра Николаев, Попович, Гагарин и
Титов приехали ко мне в Главный штаб ВВС.
Около двух часов все вместе готовили
Николаева и Поповича к пресс-конференции,
потом поехали в Академию наук к Келдышу.
Была теплая короткая встреча без речей,
присутствовали виднейшие ученые страны. В 12
часов в актовом зале МГУ Келдыш открыл
пресс-конференцию, выступили Яздовский,
Благонравов, Николаев и Попович. Все речи
показались мне очень длинными, особенно
долго и медленно читал свой доклад Николаев.
Ошибок в выступлениях не было, но было бы
лучше сделать их покороче, и побольше
времени оставить для ответов на вопросы. На
все заданные им вопросы Попович и Николаев
отвечали хорошо.
- Сегодня в полночь мне нужно будет вместе с
членами Госкомиссии вылетать на "Зарю",
поэтому я решил собраться, помыться,
отогнать на дачу автомашину и прямо с дачи
ехать на Чкаловский аэродром.
-
- 22 августа. Борт самолета Ан-10. Тюра-Там.
- До аэродрома добрался с небольшим
приключением. В пути я немного подремал и
был за это наказан; шофер прозевал поворот с
бетонки на Щелково и повез меня к
Ярославскому шоссе - пришлось возвращаться
назад... Когда я приехал на аэродром, там уже
были Келдыш, Рязанский, Кузнецов, Богомолов,
Ишлинский, Керимов и другие члены
Госкомиссии. Через несколько минут
подъехал Смирнов, и точно в 24 часа мы
взлетели и взяли курс на восток. С нами на
старт летят пять девушек-космонавток, их
сопровождают двое Никитиных: врач -
подполковник А.В.Никитин и парашютист -
полковник Н.К.Никитин.
- В 6:10 по местному времени произвели
посадку на аэродроме Тюра-Там. Нас встретил
генерал Войтенко, с ним мы доехали до
десятой площадки. И вот я опять в нулевом (маршальском)
корпусе в квартире N 1, где я жил несколько
дней перед полетом Николаева и Поповича.
Здесь все по-старому, ничего не изменилось,
только стало попрохладней и поменьше людей.
- Пуск на Венеру перенесен с 22 на 24 августа.
Сейчас у меня нет тех больших забот и
ответственности, которые были в дни
подготовки и полетов Николаева и Поповича.
Мне предстоит ознакомиться с
автоматической межпланетной станцией,
участвовать в заседаниях Госкомиссии,
подписывать полетное задание, но все это
меня совершенно не волнует. Я не убежден в
целесообразности предстоящих пусков. Как и
пуски на Венеру в 1960 году, эти пуски будут
стоить очень дорого, а их целесообразность
и эффективность сомнительны; было бы
разумнее в ближайшие 2-3 года все наши усилия
сосредоточить на освоении Луны и
околоземного космического пространства, а
не распылять средства на путях к Венере и
Марсу. К тому же еще в 1960 году я довольно
основательно ознакомился и с ракетой, и с
АМС и при этих пусках едва ли увижу много
нового.
- Говорил с Аристовым по "ВЧ", просил
его через ракетные войска ускорить
разрешение на выдачу пропусков
космонавткам. Пока они еще не получили
пропусков, и мы не можем организовать с ними
занятия на носителе, старте, измерительном
пункте и на других объектах. У меня сейчас
много свободного времени - это непривычно и
потому неприятно. Неделю тому назад я едва
выкраивал 2-3 часа в сутки на отдых, в Москве
также было и осталось очень много работы, а
здесь мне практически нечего делать.
Придется набраться терпения и выполнять
глупый приказ Руденко. Буду надеяться, что 25
августа я выберусь отсюда, а за эти дни
познакомлюсь с техникой и расчетами
траекторий полета АМС и ... отдохну.
-
- 23 августа. Тюра-Там.
- Вчера на 2-й площадке в здании МИКа
состоялось заседание Госкомиссии под
председательством Смирнова. О готовности
ракеты и АМС доложил инженер-полковник
Кириллов, после него выступали главные
конструкторы систем - Рязанский, Белоусов,
Богомолов, Кузнецов и другие. Черток
доложил о полной готовности АМС, а Шабаров
подтвердил доклад Кириллова о готовности
носителей. Комиссия решила разрешить вывоз
ракеты на старт в 5 часов 23 августа и
готовить пуск на 6 часов по московскому
времени 25 августа. Затем был заслушан
доклад полковника Левина о готовности
измерительного комплекса и утверждены
оперативные группы на старте, в Москве и
Симферополе для наблюдения за полетом АМС.
После окончания заседания Смирнов, Келдыш,
Черток, Кириллов и я наметили план
дальнейших работ и рассмотрели варианты и
сроки повторных пусков на Венеру. Решили,
что утром 25 августа группа членов
Госкомиссии вылетит в Евпаторию и примет
участие в 10-часовом сеансе связи с АМС.
Решили также второй пуск на Венеру провести
обязательно 31 августа, если два пуска будут
удачными, то третий пуск не проводить.
Смирнов и Келдыш согласились с программой
занятий космонавток, включающей
ознакомление с носителем и АМС, изучение
стартовой установки, измерительного пункта,
системы связи "Заря" и расчетов вывода
АМС на орбиту вокруг Земли и на траекторию
полета к Венере.
- Сегодня хорошее, солнечное утро,
температура не выше 20 градусов, в открытые
окна дует прохладный ветерок. Мимо моего
окна пробежали космонавтки - они занимаются
утренней зарядкой. Вся пятерка: Соловьева,
Терешкова, Еркина, Кузнецова и Пономарева
сейчас в хорошей спортивной форме. Нога у
Еркиной поправилась (у нее было повреждение
связок при парашютном прыжке), и она почти
ни в чем не отстает от своих подруг. Кто из
них полетит первой? Этого не могу сказать
даже я, но наиболее вероятными кандидатами
будут, по-видимому, Пономарева, Соловьева и
Терешкова. Вчера вместе с Никитиным
беседовали с ними о продолжительности
предстоящего женского полета. Все они
считают, что полет должен быть
многосуточным ("Почему мы должны
отставать от ребят?")...
- Только что (около 13:00) вернулся со второй
площадки. Из-за неполадок с антенными
устройствами АМС стыковка станции с
носителем еще не начиналась. Таким образом,
вывоз на старт задерживается как минимум на
12 часов. Если не произойдет других
длительных задержек, то пуск может
состояться в намеченное время - 25 августа в 8
часов.
- С 10 до 12 часов девушки в МИКе изучали
носитель и знакомились с устройством
автоматической межпланетной станции. Все
на 2-й площадке проявляют к ним повышенный
интерес. В один из перерывов между
занятиями с ними побеседовал Келдыш.
Беседовал он неумело, робко и стеснялся
больше, чем девушки; приходилось очень
часто ему помогать. Всем хорош у нас
президент Академии наук, но он еще долго не
будет "походить" на президента. После
занятий в МИКе девушки поехали изучать
стартовое оборудование. Здесь занятия с
ними проводит инженер Хлебников, со старта
они поедут на измерительный пункт. Для
руководства их занятиями я оставил
полковника Никитина.
- Вчера вечером, после того как я ушел спать,
с космонавтками беседовал Леонид
Васильевич Смирнов. Он сказал, что первый
космический полет женщины,
продолжительностью до 3 суток, возможен в
конце октября этого года. Кроме того,
Смирнов пообещал, что он и Королев
поддержат ходатайство о постройке в 1963 году
еще пяти "Востоков". Я считаю, что полет
женщины в конце 1962 года возможен, но,
учитывая результаты полетов Николаева и
Поповича, было бы правильнее перенести его
на март-апрель 1963 года и выполнить
совместно с мужчинами на 2-3 кораблях,
продолжительностью до трех суток для
женщины и до 7-8 суток для мужчин. По моим
наблюдениям за эти два дня и с учетом того,
что я знаю о космонавтках с февраля этого
года, наиболее вероятными кандидатами для
полета будут Пономарева, Терешкова и
Соловьева. Кузнецова наиболее
впечатлительная из всей пятерки, ее
характер еще не установился. Еркина
недооценивает режим питания: ест много
пирожных и шоколада, чаще, чем это
необходимо, пьет воду; ее нога после травмы
еще недостаточно окрепла. По возвращении в
Москву необходимо будет как можно быстрее
"пропустить" их через полеты на
невесомость и тренировки на центрифуге. По
результатам этих испытаний отобрать трех
из пяти и только с ними вести специальную
подготовку к полету.
- ...Четыре часа полного отдыха - и это в
рабочий день! - такого у меня еще не бывало.
После обеда я целый час купался в Сырдарье.
Река за последние десять дней еще больше
обмелела, но прохладная вода в сравнении с
раскаленным воздухом доставляет огромное
удовольствие. Сейчас у меня остается часа
два свободного времени, хочется записать
некоторые мысли о наших перспективах в
освоении космоса.
- Полет Николаева и Поповича опять резко
увеличил разрыв между СССР и США в нашу
пользу - это признают даже сами американцы.
Но что мы должны делать дальше? Сейчас мы
готовим пуски двух АМС на Венеру: первая
станция должна сесть на планету, а вторая -
облететь ее, сфотографировать и вернуться к
Земле. В октябре мы будем производить пуски
и в сторону Марса, но пока не ясно, когда
состоятся новые полеты космонавтов. Для
пилотируемых полетов у нас осталось только
два "Востока". Новый корабль "Союз",
над которым работает Королев, в 1963 году едва
ли будет летать, хотя Королев и обещает, что
первый беспилотный "Союз" полетит в
мае 1963 года. Полеты космонавтов принесли
нашей Родине небывалый триумф, а пуски на
Марс и Венеру остались почти незамеченными,
хотя каждый из них стоил значительно дороже.
К тому же пуски на Марс и Венеру не имеют
никакого военного значения. Учитывая все
это, было бы целесообразно все наши усилия
сосредоточить на дальнейшем развитии
пилотируемых полетов, на создании
орбитальных станций и освоении Луны.
- Я пробовал говорить на эту тему со
Смирновым и Келдышем, они оба, как мне
показалось, правильно мыслят, но их
сковывает багаж ранее принятых планов и
одобренных предложений. Они осторожно
высказывают свои соображения, но я доволен
уже тем, что Королев, Смирнов и Келдыш
согласились с точкой зрения ВВС о
необходимости построить еще несколько
кораблей "Восток". Главный наш
противник в этом деле - министр обороны
маршал Малиновский. Переубедить его - дело
трудное. Перед вылетом из Москвы я узнал,
что маршал Гречко вернул наш заказ на
строительство десяти "Востоков" с
резолюцией "Отложить". Оба маршала
тормозят развитие космонавтики, они
уверены в своей правоте. Их высокие
воинские звания и военная бюрократия
мешают близкому общению с ними и лишают нас
возможности воздействовать на них. Руднев,
Смирнов, Келдыш и Королев лучше понимают
военное значение космоса, чем наши самые
высокие военные руководители. Обидно за них.
По возвращении в Москву нужно будет
подготовить письмо Хрущеву за подписью
космонавтов. Может быть этот шаг хоть
немного расшевелит Генштаб и нашего
министра.
-
- 24 августа.
- 7:50 утра, только что закончил физзарядку и
искупался в Сырдарье. Кроме меня купающихся
не было, только космонавтки, когда я уходил,
встретились мне - они дружной стайкой тоже
бежали купаться.
- Вчера начальник политотдела полигона
полковник Пахомов рассказал мне об очень
тяжелых жилищных условиях офицеров. Даже
здесь, на десятой площадке - "столица"
полигона - многие бесквартирные офицеры
живут без семей в общежитии. А офицеры
боевого ракетного полка более года
размещены в палатках, многие из них по 3-5 лет
живут в отрыве от семей. Когда 8 офицеров
самовольно уехали к семьям, их решили
судить судом офицерской чести. На суде ни
один офицер не выступил против "дезертиров".
Со строительством жилья очень плохо, а
Бирюзов, когда приезжал сюда, снял всех
рабочих со строительства жилых домов и
направил их на объекты. Большое начальство
выслуживается за счет подчиненных; вместо
того, чтобы доложить о нетерпимых в мирное
время условиях жизни военнослужащих,
Бирюзов, как и раньше, "втирает очки"
министру обороны и правительству...
- До обеда был на второй площадке. Ракета
уже на старте, подготовка к пуску идет
нормально. Капитан Калинин провел
полуторачасовые занятия с девушками по
баллистическим расчетам полета на Венеру.
Привожу наиболее интересные данные этих
расчетов. Лучшее время пуска - 20 августа 1962
года плюс-минус месяц, после 7 сентября пуск
уже нецелесообразен. Полет до Венеры при
пуске в указанное время будет продолжаться
от 90 до 120 суток. При пуске 25 августа полет
будет продолжаться 109 суток. Для штатной
ракеты - "семерки" - подготовлена более
мощная третья ступень и совершенно новая
четвертая ступень. Ракета-носитель для
пусков АМС в общей сложности длиннее на 7
метров, чем при пуске "Востоков".
Третья ступень выводит четвертую ступень и
АМС на орбиту вокруг Земли; над Средиземным
морем включается четвертая ступень,
которая разгоняет АМС до 2-й космической
скорости с направлением полета на Венеру. В
период между 30-70 сутками полета на борт АМС
будет выдана команда для включения
корректирующего движка (при полете на
Венеру проводится одна коррекция, а на Марс
- две). После коррекции АМС продолжает полет
прямо к Венере со скоростью 8 километров в
секунду. При подходе к атмосфере планеты
скорость АМС будет около 2 километров в
секунду. Спускаемый аппарат должен
привенериться на парашютах. Наземный
комплекс связи в Евпатории и Симферополе
располагает сантиметровой, дециметровой и
метровой радиоаппаратурой. Дальняя связь
будет осуществляться на дециметровых
узконаправленных волнах (необходима
высокая точность ориентировки АМС и
определения ее местонахождения). Расчетная
дальность наземной и бортовой дециметровой
радиоаппаратуры - 500 миллионов километров. В
момент встречи АМС с Венерой ее удаление от
Земли будет достигать 64 миллионов
километров. На борту станции имеется
оборудование, которое может сообщить на
Землю данные о составе, давлении и
температуре атмосферы Венеры. Радиосвязь
возможна и после спуска АМС на поверхность
Венеры. При входе АМС в атмосферу Венеры и
при спуске перегрузки могут достигать 400
единиц - вся аппаратура рассчитана на такие
перегрузки. В целях экономии энергии на
борту сеансы связи с АМС будут редкими.
Первый сеанс связи через 10 часов после
старта, а все последующие через 5-10 суток.
- С 11 до 12 часов занятия с космонавтками
проводил Раушенбах, он рассказал им об
основных принципах схемы ручного
управления ориентацией корабля и подробно
разобрал метод форсированного управления,при
котором полный оборот корабля совершается
за 12 минут, а также метод, основанный на
использовании остаточных угловых
скоростей (полный оборот - за два часа). С 12
до 13 часов мы побывали на старте, где я
ознакомил девушек со схемой аварийного
катапультирования космонавта на старте,
рассказал о порядке работы космонавта
после его посадки в корабль и о правилах
ведения радиосвязи. Я показал им маленькую
бетонную будку в 7-8 метрах от ракеты, из
которой я и Королев вели все предстартовые
переговоры с Гагариным, Николаевым и
Поповичем.
-
- 25 августа.
- 6 часов утра, взошло красно-багровое
солнце, дует сильный ветер. До пуска
остается менее двух часов. Еду на ИП (измерительный
пункт - Ред.) , оттуда будет интереснее
наблюдать полет ракеты.
- Сегодня ночью состоялось заседание
Госкомиссии - это первое заседание и первый
пуск в отсутствии С.П.Королева. После приема
в Кремле он серьезно заболел, и в
воскресенье его увезли в больницу. До этого,
еще в Куйбышеве, а затем и в Москве, он
жаловался на сердце и желудок. Врачи
уверяют, что ничего опасного пока нет и
через 2-3 недели Сергей Павлович вернется на
работу. Будем надеяться на лучший исход, а
пока что приходится обходиться без него. На
заседании Госкомиссии рассматривались
вопросы готовности ракеты, АМС и всех служб
обеспечения. Все доложили коротко: "К
полету все готово, сомнений в исправности
систем и их надежной работе нет".
- 7:00 по местному времени, до пуска осталось
еще 56 минут. Я нахожусь на ИПе; сегодня у
меня нет конкретных обязанностей по пуску,
после подписания полетного задания я
просто наблюдатель. Несколько последних
пусков я находился в бункере, но оттуда
ничего не видно...
- 7:45 по московскому времени, борт самолета
Ил-14. Только что взлетели и взяли курс на
Москву. На борту самолета 15 пассажиров: пять
космонавток, двое Никитиных, семь офицеров
и служащих полигона.
- С веранды ИПа старт и ракета были видны
как на ладони. На веранде собралось человек
40: главные конструкторы, члены Госкомиссии,
руководство и офицеры полигона,
космонавтки. Утро солнечное, но прохладное,
а девушки довольно легко одеты. Врач
Никитин уговаривает их сойти вниз - там
теплее, но видно хуже. Они жмутся друг к
другу от холода и все же остаются наверху. Я
уже десятки раз наблюдал пуски ракет. Эта
ракета значительно тяжелее обычной Р-7, но
она, как и штатная "семерка", очень
плавно отделяется от старта, постепенно
набирает скорость и склоняется на курс
полета. Через две минуты уже не видно языков
пламени, только узкий инверсионный след
некоторое время держится там, где скрылась
ракета.
- Через 15 минут получили данные о выходе АМС
и четвертой ступени на орбиту вокруг Земли.
Итак, тяжелый спутник (7 тонн) на орбите,
через полтора часа узнаем, как сработает
четвертая ступень. От этого теперь зависит,
пойдет ли АМС к Венере или останется на
несколько дней спутником Земли. Нам нечего
уже больше ждать, договорившись о
дальнейших работах с Леонидом Васильевичем
Смирновым, я сажусь в "Волгу" и
отправляюсь на аэродром. Очень хорошо, что
пуск прошел отлично и что его наблюдали
девушки. Теперь у них будет больше
уверенности в надежности и точности пусков
ракет.
- В Уральске, где мы садились для дозаправки,
я узнал о вылете Ан-10 с "Зари" в Крым -
это значит, что четвертая ступень сработала
нормально и АМС уже пошла на Венеру.
Сообщения ТАСС о пуске еще нет, оно будет
вечером, после первого сеанса связи с АМС.
-
- 26 августа. Дача "Заборье".
- Оленька очень радовалась моему
возвращению и все говорила: "Зачем ты так
много летаешь, ты больше не улетай". Вчера
в Москве весь день шел дождь, но к нашему
прилету погода несколько улучшилась,
появились разрывы в тучах. С воздуха было
видно, что все окрестности Москвы обильно
залиты водой. Лето 1962 года - самое дождливое
на моей памяти, а может быть и за последнюю
сотню лет. Ночью опять прошел сильнейший
грозовой дождь. Утром мы с Оленькой надели
резиновые сапоги и ходили гулять на пруд и в
лес; собирали грибы, но их очень мало - нет
даже шампиньонов, которых обычно в это
время так много на лужайке перед дачей.
- Вчера и сегодня я все ждал сообщения ТАСС
о запуске АМС на Венеру, но его так и не было.
По-видимому, с АМС нет связи, а может быть
плохо сработала четвертая ступень. Завтра я
узнаю все подробности. Но уже и теперь ясно,
что запуск в целом неудачен, хотя отличные
результаты вывода на орбиту вокруг Земли
тяжелого спутника массой 7 тонн - это все-таки
шаг вперед. Правда, такой результат мы уже
дважды имели в 1960 году.
-
- 27 августа. Москва.
- Звонил генералу Карасю. Он сообщил, что с
АМС, летящей на Венеру, есть телевизионная
связь, но нет радиосвязи. Сообщения ТАСС
пока нет, и неясно, будет ли оно вообще.
Только что звонил Воскресенский (заместитель
Королева по пускам), он болен гипертонией и
не присутствовал при стартах Николаева и
Поповича, просил передать им привет и
просьбу навестить его.
- Иосип Броз Тито прислал приглашение всей
четверке космонавтов посетить Югославию.
Решили послать только Титова. 5 сентября 1962
года Гагарин вылетает в Данию. Других
заграничных поездок космонавтов в
ближайшее время не планируется. Алексеев
сообщил, что три скафандра (для Терешковой,
Пономаревой и Соловьевой) он изготовит
только к ноябрю этого года. Таким образом,
полет женщины в октябре совершенно не
реален. Сейчас ЦПК и весь мой аппарат заняты
отработкой их докладов и обработкой
результатов первого группового полета.
Состоялось решение Генштаба об увеличении
численности Центра на 145 человек, кроме того,
дали еще 89 единиц на организацию эскадрильи
для летной и парашютной подготовки
космонавтов. В ближайшие дни нужно будет
поработать над штатами Центра и уточнением
программы подготовки женщин-космонавтов.
-
- 28 августа.
- Окончательно выяснил, что АМС не ушла к
Венере, а осталась на земной орбите;
четвертая ступень не сработала, радиосвязи
со станцией нет. 27 июля американцы
запустили к Венере АМС "Маринер-2"
массой менее 200 килограммов. Ракета при
пуске отклонилась от заданного курса, в
результате чего АМС пройдет не в 10 тысячах
километров от Венеры, а на расстоянии 600
тысяч километров. По сообщениям печати,
американцы попытаются скорректировать
полет "Маринера-2": это намек на то, что
у них есть двигатели для коррекции курса.
- Вчера весь день занимался бумагами,
совещаниями и отбивался от корреспондентов
и организаций, желающих "заполучить"
хотя бы одного космонавта. Убедил Руденко
никого не посылать на полигон для участия в
пусках на Венеру. Звонил Ивановский (от
Устинова) и убедительно просил не
добиваться заказа на строительство "Востоков",
уверяя, что это минимум на год затормозит
готовность "Союза". Маршал Гречко, как
я уже писал, также отказался
ходатайствовать за нас в этом деле.
Сопротивление заказу "Востоков" очень
сильное, но все равно нужно ломать это
сопротивление, иначе мы рискуем в 1963-1964
годах вообще не иметь полетов космонавтов.
Ивановский подтвердил, что женских
скафандров раньше конца 1962 года не будет.
Пуск двух "Востоков" наиболее вероятен
в марте-апреле 1963 года.
- Телефоны трещат непрерывно и мешают
работать. Хотелось бы сказать пару "теплых
слов" и положить трубку, но надо
соблюдать вежливость и тысячу раз
объяснять, что космонавты очень заняты и не
могут удовлетворить и сотой доли заявок на
встречи с ними. ТАСС, "Правда", "Известия",
"Труд", "Красная звезда", "Огонек",
"Крокодил", "Комсомольская правда"
и десятки других газет и журналов - все
хотят хоть строчку получить от Николаева и
Поповича. Сотни организаций хотят видеть у
себя космонавтов. ЦК и МИД, Союз обществ
дружбы с зарубежными странами и АПН
добиваются возможности организовать
встречи и приемы с участием "небесных
братьев". Я и мои помощники всем даем один
ответ: "До 1 сентября они будут в
госпитале, с 1 по 6 сентября у них
запланированы поездки на родину (Попович - в
Киев и Узин, Николаев - в Чебоксары и село
Шершеры); а потом на месяц они едут на курорт".
Такой ответ никого не устраивает, и кто
может, тот жмет на нас через ЦК и маршалов,
но мы упорно сопротивляемся и отстаиваем
интересы космонавтов - больше заниматься
своим делом и поменьше отрываться на
встречи, приемы и т.д.
-
- 29 августа.
- Был у меня генерал-майор авиации Костюк
Михаил Николаевич. Он вернулся из США, где
несколько лет работал авиационным атташе.
Когда мы с Титовым в мае этого года летали и
ездили по Америке, нашим постоянным
спутником и хорошим гидом был Михаил
Николаевич. У меня возникла мысль
предложить ему должность начальника Центра
подготовки космонавтов. Костюк завтра
уезжает на курорт, он обещал обдумать мое
предложение и по возвращении дать ответ.
Предложение его явно заинтересовало. Но он
получает 340 рублей и специальные надбавки -
всего 400 рублей, а мы можем ему предложить не
больше 240 рублей и штатную категорию
генерал-майора, но он хотел бы иметь
перспективу получения очередного
воинского звания. Костюк очень подходящий
кандидат для роли начальника ЦПК, но едва ли
Главком сумеет уломать Генштаб и министра -
сохранить ему оклад и дать штатную
категорию генерал-лейтенанта.
- Позвонили от С.П.Королева и передали, что
он хотел бы сегодня в 17 часов встретиться с
Гагариным, Титовым, Николаевым и Поповичем.
Дал задание Карпову собрать всю четверку и
навестить Сергея Павловича в больнице.
-
- 30 августа.
- Вчера звонил генерал-майор авиации
Молотков - первый заместитель начальника
ГКНИИ ВВС. Он просил иметь в виду его
кандидатуру на должность начальника ЦПК
ВВС. Молотков толковый генерал, он еще
сравнительно молод (ему чуть больше 40), и его
кандидатура, пожалуй, одна из наиболее
подходящих. Беседовал с генералом
Гореглядом, очень серьезно предупредил его
об имевших место случаях выпивки в
заграничных командировках и в Куйбышеве.
Его поведение в Куйбышеве заметили Смирнов
и Мурысев, да и я сам был свидетелем его
сильного опьянения.
- В воскресенье Попович полетит в Киев, а
Николаев - в Чебоксары; надо будет завтра
выкроить часа два и хорошо подготовить их к
предстоящим поездкам и выступлениям. Вчера
вся четверка героев-космонавтов посетила
Сергея Павловича Королева. Он лежит в
Кремлевской больнице на улице Грановского.
Состояние здоровья у Сергея Павловича
неважное, и раньше, чем через два месяца,
едва ли он сможет выйти на работу. Как
рассказали ребята, Королев интересовался
планами ВВС по заказам "Востоков" и
проектами заданий на очередные космические
полеты. Он рекомендовал принять "Востоки"
на вооружение ВВС, заказать их целую серию и
начать силами ВВС регулярные учебные и
исследовательские полеты в космос. Королев
тысячу раз прав. Я уже год тому назад
говорил Вершинину и Малиновскому о
необходимости создания в ВВС учебных
космических эскадр и оснащения их техникой.
По возвращении Главкома из отпуска (З
сентября) попробую еще раз "подогреть"
его на активную борьбу за более
целеустремленное освоение космоса. Десятки
наших официальных предложений в этом
направлении пропадают, как в бездонной яме,
в недрах канцелярии министра. Я еще лишний
раз убедился, что без личного вмешательства
Хрущева в космические дела, едва ли будет
возможно повести их в желательном для нас
направлении, а именно: сконцентрировать
управление и сосредоточить все силы и
средства на главном - освоении космоса
человеком, осуществлении пилотируемых
полетов на Луну, создании орбитальных
станций. Многие из наших высоких
руководителей забывают, что достижения в
космосе это - успехи в науке, технике,
обороне и потому это - самая большая
политика.
- Сегодня побывал в издательстве "Молодая
гвардия", беседовал с редактором моей
книги "Первый гражданин Вселенной" Г.Я.Короткевичем.
Замечаний по книге немного, и я обещал
рассмотреть их до 3 сентября. Я не в восторге
от книги, ее можно было бы написать более
интересно и красочно. У меня множество
различных материалов, но нет времени для
работы над ними, нет времени даже
перечитать наспех написанные строчки.
Редакция торопит, намереваясь выпустить
книгу в сентябре.
-
- 31 августа.
- Кончается август, кончается лето - можно
сказать, что для Москвы в 1962 году оно и не
начиналось: непрерывные дожди, ни одного
жаркого дня. Вот и сегодня идет дождь...
- Вчера, в конце рабочего дня, у меня был
Гагарин и еще раз подробно рассказал о
встрече в больнице с Сергеем Павловичем.
Королев уверял, что если ВВС примут "Востоки"
на вооружение и сами будут проводить их
пуски, то он поддержит наше ходатайство о
заказе на 1963 год еще 10 "Востоков". Он
советовал ребятам решать эти вопросы не
через Малиновского, а прямо обращаться к
Хрущеву. Королев так же, как и я, не верит,
что Вершинин, Гречко, Захаров и Малиновский
способны отрешиться от присущей им
недооценки космоса и по-настоящему взяться
за его военное освоение. Вершинин многое
понимает правильно, но он после
неоднократных "избиений" не может идти
в бой против заскорузлости начальника
Генштаба и министра обороны. Я бы мог
попытаться "повоевать" против застоя
мысли в военной верхушке, но мне не хочется
подводить Вершинина - он твердо верит, что я
не буду "бунтовать".
-
-
Далее...
-